«Я отвечаю за экономику» — интервью с Данилом Федоровых
Затащить Всероссийскую олимпиаду — тяжело, организовать ее — еще тяжелее. В сентябре мы отмечаем начало не только нового учебного года, но и нового олимпиадного сезона. Встретились с Данилом Федоровых, человеком, который собственноручно делает самую важную школьную олимпиаду по экономике — Всерос. Узнали, как все работает на последних этапах олимпиады, как университеты воюют за право проводить Всерос и почему иностранцам сложно приехать на Международную олимпиаду в России.
Разделение властей на олимпиаде
Всероссийская олимпиада школьников — трудоемкое мероприятие не только для участников, но и для тех, кто ее делает. Три инстанции разделены по функционалу: это организационный комитет, который работает с документацией, это методическая комиссия, которая готовит задания, и это жюри, которое проверяет работы на месте. Жюри и методическая комиссия примерно наполовину пересекаются, то есть многие представители методической комиссии участвуют потом в проверке. Но оргкомитет — это совсем другое. По факту про меня можно сказать, что я руководитель составления Всероса по экономике и руководитель жюри. Я как руководитель методологической комиссии ставлю задачу организаторам, которая выглядит примерно так: «Мне нужно, чтобы было два тура по три часа, чтобы они были в разные дни и чтобы была апелляция через столько-то дней после туров». Организатор в данном случае — это Высшая Школа Экономики.
Проведение — это не я, за то, чтобы там была вкусная еда, я не отвечаю. Я отвечаю только за экономику
Вышка и Всерос
Каждый университет может подать заявку на проведение какого-нибудь Всероса, если заручится поддержкой региональных властей. Например, Вышка каждый год подает заявку на проведение Всероса по экономике совместно с Департаментом образования города Москвы. Олимпиада проводится в Москве, в Вышке, и поэтому эти два органа должны совместно выступить и подать заявку в Министерство образования. Вышка всегда выигрывала этот конкурс за экономику, но из этого не следует, что она выиграет его в следующем году. То, что есть другие университеты, которые хотят проводить Всерос, — это верно. В прошлом году была заявка от Уральского Федерального университета в Екатеринбурге, но они проиграли Вышке. Но насчет того, что будет в следующем году, еще нет информации. Я не думаю, что есть какая-то опасность в этом — ну пусть кто-нибудь другой проведет Всерос, ничего страшного.
Ни по какому другому предмету нет такого, что Всерос сколько-нибудь лет подряд проводится одним и тем же университетом, это просто нонсенс
Понятно, что есть люди, которым это не нравится и которые хотят тоже попробовать. Я это приветствую — пожалуйста, я бы съездил в Екатеринбург, в жюри поработал. Важно понимать, что, если другой ВУЗ будет организовывать олимпиаду, команда составителей останется та же самая. Потому что это — не Вышка, это представители пяти университетов. Только выглядит так, будто Вышка все делает от начала до конца и просто все захватила. На самом деле, структура довольно гибкая, и в ней можно заменить что-нибудь одно, а остальное оставить. Например, у нас несколько раз менялся состав методической комиссии: до меня там были какие-то другие люди, а потом кто-нибудь другой появится.
Команда Москвы
Вышка проводит олимпиаду, является организатором, соответственно, она должна быть беспристрастна. Поэтому тренирует МГУ. Хотя мне и это кажется неправильным, потому что у нас в методической комиссии несколько человек из МГУ, и в жюри тоже. Есть не так уж и много людей в этой стране, которые умеют готовить к Всероссийской олимпиаде по экономике, и если исключить людей из Вышки и из МГУ, то где они тогда? Есть, конечно, и другие ВУЗы, но тут проблема эндогенности — то есть если эти люди где-то есть, то я их уже нашел и пригласил в нашу команду составителей. Есть люди, которые умеют готовить к олимпиадам, но выбирают именно это, а не составление. Нельзя одновременно готовить какую-нибудь команду и составлять олимпиаду, на которую эта команда едет. Тут есть индивидуальный выбор, который нужно уважать. Я бы хотел, чтобы было больше учителей, которые умеют готовить к олимпиадам, но, к сожалению, добиться этого очень сложно.
Для чего делается Всерос
Поскольку мы взяток не берем, я не вижу способа, как можно стать богатым человеком, составляя какую-нибудь олимпиаду. И это правильно. Люди, которые составляют олимпиады по математике, или по физике, или по экономике, — это люди, которые просто любят эту работу. Если бы стимулы были устроены по-другому, то пришли бы люди, которые больше любят зарабатывать деньги, чем делать олимпиады, и качество от этого бы снизилось. Таким образом происходит отбор в методические комиссии тех, кто согласен тратить свое время на то, чтобы просто это дело жило и было качественным. Я лично считаю, что Всероссийская олимпиада по экономике — это важно, и я могу вносить вклад в то, чтобы она грамотно проходила. Если бы я не считал это важным делом или если был некомпетентен, то я бы там не работал.
Всероссийская олимпиада — это социальный лифт, который есть, и это хорошо
Школьники, которые добились успеха в олимпиаде и поступили, сейчас — уже важные люди, достигшие многого. Если бы не было олимпиады по экономике или если бы она была нечестная, то они, может быть, и не поступили бы, и их жизнь сложилась бы гораздо хуже.
Заниженные баллы
Очень часто на апелляциях и вообще на каких-то других инцидентах общения с участниками и учителями создается впечатление, что они думают, что мы хотим им навредить. Что мы не поднимаем баллы на апелляции потому, что не любим поднимать баллы. Так не бывает — мы баллы любим поднимать, если это заслуженно.
У нас нет никаких предпочтений на множестве участников, кто выиграет — без разницы, мы почти ни с кем из них не знакомы и исключительно хотим, чтобы выигрывали достойные
Понятно, что для каждого, кто не добрал несколько баллов, это личная трагедия, и хочется найти причину, которая является внешней. Тут уже очевидная цель для такого обвинения — это жюри. Мне, с одной стороны, это понятно, но с другой — я надеюсь, что, когда они успокаиваются и думают об этом, они понимают, что мы ничего плохого им сделать не хотели. Мы хотели лишь сделать состязание честным.
Сливы и покупка заданий
Я могу гарантировать, что задания не становятся известны никому заранее, кроме составителей. Никому — ни каким-то волшебным чиновникам из министерства или таинственным людям, которые занимаются потом «перепродажей». Каждый год я получаю взволнованные сообщения вроде: «Вот, у вас там в Москве уже совсем все слили, все уже известно, и москвичи уже знают задания и продают». Я понимаю, почему хочется искать в москвичах каких-то нехороших людей. Типичного москвича можно не любить за многое. Но я могу гарантировать, что все задания заключительного этапа, которые продаются, — это фейки.
С региональным этапом сложнее. Как известно, не так давно система дала сбой (в прошлом году задания регионального этапа «слили» в Интернет, это официально признала ЦПМК — прим. The Вышка). Но она и сложнее, более восьмидесяти регионов, всем надо все раздать. Конечно, тяжело проконтролировать, чтобы в каждом из восьмидесяти пяти регионов задания были доставлены и не вскрыты заранее. Мы еще раз все проверили и знаем, что это ошибка не наша, а каких-то людей, которые занимались передачей заданий.
Второе, что я могу гарантировать, — все члены жюри являются независимыми людьми, то есть они не будут прилагать усилия, чтобы какой-то конкретный участник выиграл или проиграл. Я просто не представляю, как даже технически это можно сделать — купить Всерос. Версия не лишена смысла, но я пытаюсь придумать, как это даже в теории может быть, и вот не придумал пока. Разве что если я сам продал бы задания, или кто-нибудь из моих ближайших коллег, которые видели окончательный вариант. Файл на компьютере помимо меня есть еще у трех человек, везде двухфакторная аутентификация. Мы даже не пересылаем задания по электронной почте. За все время, пока я на этой позиции, я не слышал, помимо голословных обвинений, ни об одном случае, чтобы система дала сбой. Наверное, это более-менее честное состязание.
Международная олимпиада по Экономике
Межнар — своеобразный чемпионат мира, который проводится среди школьников старших классов. Хотя олимпиады по математике международного класса проводятся с 90-х годов, экономика становится соревнованием мирового уровня впервые. Проводится Межнар в России, потому что инициативу взяли на себя отечественные экономисты. Один из них — герой интервью.
Роль в Межнаре
Так вышло, что относительно Межнара все делаю я. Поскольку Межнар первый и поскольку мне выпала честь сделать так, чтобы он хорошо прошел во всех смыслах, я собрал все команды организаторов, составителей и жюри. И по крайней мере в первый год всем этим оркестром дирижирую. Надеюсь, что это больше не повторится.
Один раз запустим, и я бы хотел сконцентрироваться на содержательной части, а заказывать автобусы пусть кто-нибудь другой будет
Кто тренирует российскую команду
Этим занимаются наши коллеги из Московского Государственного Университета. Причина такая же, как и в ситуации со Всеросом — Вышка не может и готовить, и проводить одновременно.
Я сам не участвую в подготовке команды. Если бы я готовил ребят, я бы не мог заниматься организацией. Так что если бы я был тренером, то мне бы было не к чему их готовить. Я вместо этого сказал: «Давайте я организую международную олимпиаду по экономике, а кто-нибудь другой подготовит команду России». Мне кажется, это логично.
Шансы
В Межнаре есть тур по экономике, один из трех, в котором российская команда, наверное, выступит очень хорошо. Всероссийская олимпиада по экономике содержит в себе задания такого уровня, который не каждый третьекурсник-экономист в мире может осилить, а в команду от России отбираются ее победители. Но будет еще тур по бизнес-кейсам и по финансам, и тут у меня нет никаких ожиданий. Я не знаю, как нашу команду готовят к этим частям олимпиады. Никаких свидетельств того, что победители Всероса что-то знают про бизнес-кейсы, у меня нет. Если они ничего не знают, то, может быть, они менее успешно выступят в этом туре. Я не заинтересован ни в каком результате, как руководитель всего Межнара. Пусть победит сильнейший.
Организация Межнара — это процесс, который содержит много нетривиальных вещей, о которых я и не догадывался, когда я соглашался на эту работу. Например, оказалось, что получить российскую визу очень сложно.
Провести что-то международное в России осложняется больше всего тем, что нужно сделать так, чтобы люди смогли приехать
Даже если они хотят приехать, это необязательно получится. ЧМ по футболу прошел очень хорошо потому, что был придуман FAN-ID, который заменил визу. Мы не можем сделать FAN-ID, у нас не такого масштаба мероприятие, чтобы министерство иностранных дел написало специальный закон, как это произошло с чемпионатом. Интересно, что если я приглашаю людей из Индонезии, то я должен собрать их паспортные данные и подать заявку от Вышки в Министерство внутренних дел Российской Федерации, которое в течение месяца, а возможно и больше, будет эти заявки изучать, после чего оно выпустит приглашения для индонезийцев, после чего они смогут отнести документы на визу. То есть до этого они не могут даже подать документы. Это не как шенген — пришел, заполнил анкету, и через пять дней виза готова. Российские визы для таких стран, как Индонезия, так устроены, что министерство внутренних дел должно все проверить, а занимается оно этим месяц. Это кошмар. Я уверен, что система получения российских виз нуждается в упрощении, тогда наша страна станет более привлекательной для туристов.
Мне звонят из Швейцарии, я прошу прощения…
Текст: Дарья Жужликова
Фото: предоставлено героем материала
Редактор: Олег Ян
