Главная на факультете права
На факультете права нет человека, который не знал бы Александры Алексеевны Полевой, директора здания на Ордынке. Она заботится о том, чтобы зимой никто не выходил курить без верхней одежды, чтобы на время сессии всегда было заготовлено ведро для слёз и чтобы в столовой все было как положено. Кто она, главная женщина факультета права, узнала Полина Клёнова-Ленская
Страшные истории о корпусе
«В этом здании никогда не было сумасшедшего дома. Спрашиваю студентов, кто им такое сказал. Объясняют, что стены в комнате обшиты, чтобы больному, когда бьется головой о стену, не было больно. Хорошо, а звукоизоляцию как делают? Здесь был зал, где показывали кинофильмы. Раньше ведь здесь был другой институт. Обувной техникум , потом его выселили. Был Московский городской институт повышения квалификации, где я работала в администрации. Наш институт основал в свое время Косыгин. Когда Текстильный институт выселили, нас перевезла на эту территорию. На 4-ом и 3-ем этаже — были общежития. На 3-ем этаже был кинозал, а на первых двух этажах — учебные заведения. Институт одних выселит, а на их место приходят другие. Дом пережил многое, и церковные работники здесь трудились. Плели канитель, тончайшую золотую нить. Первому этажу 120 лет, а 3-из и 4-ый строили немцы в 1947. А потом перестройка. Наш институт перестал существовать, потому что закрыли Министерство легкой промышленности. Мы были к нему приписаны. Милиция сюда пыталась въехать, прокуратура. Но в итоге нас отдали Высшей Школе Экономики. Кузьминов приехал, предложил продолжить работу в этом здании. И я осталась, только уже как административный директор».
О себе
«Родители были москвичи, но во время революции уехали в Сибирь. Мы тогда интереснее жили, чем сейчас. О пьянстве даже речи не шло. Кто домой идет после школы, а кто по кружкам. И никто нас не заставлял, сами выбирали и ходили. Мне нравилось петь — вот я и записалась в хор. Там 150 моряков было и я, девочка. Может и хорошо, я училась в женской школе, а с девчонками одними скучно. И в хоре я полюбила музыку Шостаковича. Я пела «тоску по Родине». Люди плакали.
После 10 лет школы одна уехала в Ленинград учиться. В Текстильный институт. Поступила из класса я одна и ещё две девочки, но они из детского дома. Не думайте, что только сейчас платное образование. Первые семь классов были обязательные, а за учёбу в 8-10-ом платили. И за первый семестр в институте мы платили.
Всегда нравилось читать. Зрение уже не то, а книг много. Да и на выставки сейчас уже редко хожу. У меня муж был художником, и мы с ним в своё время везде бывали. С многими людьми, которые выставлялись, у нас сложились дружеские отношения».
Рабочий день
«Трудно сказать, из чего мой день состоит. Должность такая везде есть, директор здания. Но не все ведут себя так, как я. Зачем тратить время на общение со студентами? На праздновании 15-летия факультета студенты меня очень тепло поздравили, а потом человек подошел. «Простите, в первый раз слышу, чтобы директор занимался такими делами. Я хотел бы посмотреть, как вы с ними работаете». Просто с ними работаю, по-человечески. Как с родными. Студенты практически не меняются, что в этом году, что в прошлом. Мы на Ордынке живем семьей. Часто заглядывают ко мне в кабинет обсудить что-нибудь. Я интересуюсь политикой, могу с ними поговорить и об этом. Мы и спорим с ними. Стараюсь объяснить свою позицию так, чтобы они поняли. И я для себя много беру из таких разговоров. С мальчиком одним договорились, чтобы газету «Ведомости» выписывали на моё имя и приносили на факультет. Теперь приходит, забирает газету. И я тоже читаю. Ругаю их, если в речи мат. Воспитывать пытаюсь».
Пожарная безопасность и курильщики
«В здании должно быть два выхода, чтобы в случае пожара у дверей не было столпотворения. А у нас один, через арку. В самой большой аудитории по бумагам «помещается 100 человек». Но ведь их нельзя туда столько сажать. Опять же, потому что один выход. Но другого не сделаешь. Потому что если делать, нужно приводить комиссию, разрешат или нет. Именно поэтому я не разрешаю курить во дворе. За пределами здания — можно, у дверей — увольте. Через дорогу или к кулинарии, пока её не разрушили. Соглашаются, а куда деваться? Во время большого перерыва иду смотреть, как они курят. Зимой слежу, чтобы раздетыми не выходили. А когда возвращаются, чтобы сдавали верхнюю одежду в гардероб. Родители иногда приходят. Говорят: «Спасибо, что раздетыми не выпускали». По мне, так лучше бы они курить бросили».
Буфет
«В столовой я студентам не даю засиживаться. Помещение маленькое, а народу много. Стулья специально выбирали небольшие, чтобы проход свободный стал. У нас хоть и буфет, но еду сами готовим. Есть кухня, справляемся. Обязательно прихожу в столовую на перемене, проверяю. Говорю: «Приятного аппетита! Кошельки, телефоны на стол не класть». Они же забывают все. На стол положил, встал и ушел. А потом мне приносят забытые вещи: мобильники, кошельки. И вне столовой с едой не разрешаю ходить. Если идет один с кофе по коридору, а из-за угла выбегает другой — не дай бог столкнутся и обожгутся».
Гардероб
«Иногда приходится помогать в гардеробе. Когда большие очереди, открываю двери в гардероб и пропускаю по пять человек. Пусть одеваются быстренько и уходят. Они уже привыкли, чуть что — сами зовут помочь. Раздеваются безоговорочно. Я же не пропускаю с верхней одеждой, даже если ненадолго. Мы за вещь отвечаем, только если её нам в гардероб сдали. Если же сами потеряют вещь, мы за неё ответственности не несем».
Экзамены
«Не мне, конечно, решать кого брать на факультет, а кого нет. Но я бы не брала больных людей. Злобных, агрессивных, неуравновешенных. Сейчас учатся девушки: как экзамены, так истерика. Учи предмет! Так ведь не годится. Какой из них будет специалист? Ну получат образование, а оно будет неполноценным. Где-то им поблажек давали. Выходит так одна студентка с экзамена, вся в слезах. Хотела 9, а поставили 7. У меня для таких случаев уже подготовлено оцинкованное ведро. Чего плакать? Семь — хорошая оценка. Тем более, что преподаватели ведь сами не всё знают. Тут как раз проходит её преподаватель, а он сам у нас учился. Я его остановила. Ну-ка, какая улица в Москве первой появилась? Не ответил, значит уже 10 ему поставить нельзя».
Ремонт и переезд
«Здание надо поддерживать. Туалеты будем чинить, потолок подвесной. Правда, вуз у нас хоть и богатый, но по поводу финансирования всё равно отвечают, что денег нет. Приходится самой с ремонтом разбираться. Где-то 40 лет назад Ивановские мастера мне за деньги плитку старую сбили, а новую у гардероба положили бесплатно. И до сих пор ни одна не вылетела. Потому что на совесть делали. Асфальт положить перед зданием просила и у Баева, и у владельцев Кулинарии, которая раньше рядом с нами была. По 100, по 120 метров — и покрыли. Садик поддерживаем. Землю для него люди, которые здесь жили, сами приносили в мешках. Посадили деревья, вырастили. Сами с сотрудниками цветы сажаем.
Студентам, конечно, мало четрех этажей. Нужно большое отдельное здание, которое принадлежало бы только юристам. Только факультету права. Чтобы была свободная комната, чтобы общаться. Когда глаз не видишь — это не разговор. Только когда и куда нас еще переведут, денег же нет. Но когда речь зашла о переезде, говорят, Полева, чтобы была».
Студентам
«Единственное, что могу сказать — учитесь больше. Вы сейчас не обижайтесь: классику вы не читаете сейчас. Именно русскую. Это ваша память, ваши знания, ваша привлекательность. А так, я во всём вам стараюсь помогать. Правда? Правда».
