Камера, мотор, «мальчики»
Кажется, что снять свой фильм можно, только будучи режиссером в третьем поколении и уже в преклонном возрасте. Развеиваем миф о неприступности киноиндустрии и рассказываем о молодом режиссере, которая снимает фильм, будучи студенткой
С чего начинаются съемки
Под ногами ступеньки обледенелого крыльца, увесистая дверь протяжным скрипом будит охранника. Он всматривается в силуэты, будто пытаясь разглядеть за дутыми куртками людей. Проверяет их документы и пускает в сокровищницу для любого начинающего режиссера – склад с аппаратурой.
Подъехавший грузовичок нашпиговывают необходимым оборудованием, которое нужно будет вернуть обратно к концу смены. Утренние съемки не заставляют просыпаться рано, они заставляют вовсе не спать. Час по уже нервничающей и как всегда стоящей в пробках Москве – и съемочная команда на месте. Массовка не торопясь объявляется в переулке, ориентируясь только по навигаторам в телефонах. Пока расставляется свет и камеры, многие из непроснувшихся успевают сбить остаток сна сигаретой у входа в бар, где будут снимать несколько экранных минут и десятки дублей.
Бригадир пересчитывает пришедших и попутно объясняет по рации, куда поставить горшок с пальмой, который еле удерживают двое широкоплечих мужчин. Оператор и звукорежиссер, как семилетние мальчишки, вскрывающие коробку с «lego», «распечатывают» все необходимые инструменты и расставляют технику. Появившихся на пороге актеров тут же замечают и отводят к режиссеру. Им выдают несколько листов текста и вместе с ними прогоняют его по ролям.
Идея фильма
«Этот фильм о зависимости, которой подвержены мы все, будь то зависимость от мнения общества или от мнения отдельного человека. Сама картина — это попытка вырваться из привычных рамок, ограничивающих тебя, не только как режиссера, но и человека в целом. Зачастую все то, что диктует нам общество или отдельно взятая личность, обладающая несокрушимым авторитетом, воспринимается как абсолютная истина, нам сложно найти в себе силы и оглянуться вокруг, представить, что помимо этого, кажется, единственно верного варианта развития событий есть тот, который можем выбрать мы сами. Этот фильм о нас», — признается Маргарита Фильчина, студентка ВГИКа, режиссер фильма «Мальчики».
«Мы не можем медлить, нам нужно придерживаться плана и снимать столько сцен, сколько должно быть готово за сегодня. К сожалению, мы ограничены в использовании техники и должны вернуть ее до конца смены. Таковы правила. С этим у нас строго», — обращается продюсер к массовке, как бы намекая, что процессу съемок нужно отдаться полностью.
На крохотную сцену выходит рэп-группа, чья задача на сегодня — сыграть самих себя. Бригадир объясняет массовке, что от каждого требуется стать фанатом припева композиции как минимум на два часа
В ближайшее время ребята будут танцевать у сцены и прыгать с небольшими трехминутными перерывами между дублями. Фокус-пуллер (ассистент оператора, отвечающий за фокусирование камеры — прим. The Вышка) проверяет картинку на мониторе и одобрительно кивает головой оператору. Помещение моментально очищается от любых звуков, в рупор дается четкое: «хлопушка!» На долю секунды все цепенеет, наступает тишина, в которой едва ли слышно собственное дыхание, кажется, что малейший шорох — прямое попадание в чёрный список людей, которым больше никогда не светит застать прелюдию съемки дубля. — «Камера, мотор». Уверенный и спокойный тон Маргариты пронизывает собой съемочную площадку и заставляет всех вокруг поймать тот самый «дзен», избавляющий от ненужной тревоги или, наоборот, зажатости на съемках.
Тут же комната взревела от музыки, криков и динамичного топота по деревянным половицам. Дзен успешно поступил в кровь.
Оператор и звукорежиссер во всем этом хаосе буквально парят над процессом и с точностью до миллиметра двигаются по площадке в лабиринте проводов, застилающих пол
Победное «Сцена снята», кадр, устраивающий режиссера, готов. Теперь к нему нужно будет записать звук и атмосферу и перейти к другой сцене. Потом записать к новому дублю рев публики, топот, аплодисменты, выкрики из толпы. Все отдельно друг от друга. И так вплоть до окончания смены — пяти вечера.
Сюжет и актеры
Сюжетная линия фильма — это ровно один день из жизни мальчиков, у которых ломается судьба. Старший, Миша, к своим шестнадцати годам обладает уникальным голосом, сделавшим его известным. Младший, Леша, занимает в квартете почетное место первой скрипки. Они разные, но сближает их одно — необходимость принять взрослое решение, которое будет идти вопреки тому, чего от них хотят родители, учителя, общество. Утром Миша узнаёт, что появившиеся на связках узлы неоперабельные, а значит, его карьера и все то, чем он занимался пятнадцать лет, закончена. Леша ругается с преподавателем и мамой, «отделывается» от принятых за него решений и встречает Мишу. В нем он видит свое отражение: точно такого же человека, который жил в постоянной зависимости от чужого мнения. Именно эта зависимость обрекает главных героев на перманентное незнание, чего хотят они сами.
Во время шестиминутного перерыва съемочная команда по-стахановски быстро переставляет всю технику и свет, чтобы проверить, как новый ракурс смотрится в камере, которая теперь уже направлена не на сцену, а на барную стойку — очередную отображающуюся в плей-бэке локацию на ближайшие два часа.
«Я знала, что фильм получится только тогда, когда мы найдем героев, которые будут полностью совпадать с теми, которых мы описали в сценарии. Это 40% успеха. Если взрослый актер может сыграть роль просто потому, что имеет достаточно опыта управления своим телом и голосом, то с молодыми актерами сложнее — нам нужен был такой мальчик, который бы не играл, а жил, потому что испытывал точно такие же ощущения, какие переживает главный герой.
Мы провели кастинг с 35 детьми, и среди них оказался тот, которому не нужно было объяснять ни то, какие эмоции испытывает его герой, ни то, как он реагирует, ни то, как он должен сказать ту или иную реплику. Актер сам рассказал нам, что сталкивался со всеми этими ситуациями в своей жизни.
Вот, например, тебе абсолютно очевидно, что тебя никто не любит, когда тебе всего тринадцать и ты бредешь после школы по улице, а за плечами у тебя огроменный тяжелый рюкзак
И эта мысль настолько же ясна, как дважды два. И тебе совсем не кажется, что кто-то может тебя понять. Вот такого «живого» ребенка мы и искали.»
Магия съемок
Неоновые лампы — словно прямиком из «Очень странных дел» — освещают какой-то совсем скромный для рамок кинофильма отрезок в один квадратный метр. Он располагается перед настоящей, котирующейся в Голливуде, камерой ARRI. Время меряется вздохами дым-машины. Новый дубль под синхронное всеобщее ожидание — проверка на выдержку для всех находящихся внутри маленькой комнатушки, совсем не предназначенной для съемок. Режиссер — будто пучок спокойствия во всем этом процессе.
Она разговаривает с актерами дружеским тоном и будто вселяет в мальчиков здоровую уверенность в то, что они будут разыгрывать. Наверное потому времени на переживания у них и вовсе не остается. На площадке слышен приятный гул — каждый занят своим делом и, как в большой итальянской семье, собравшейся за ужином, никто не готов отвлекаться, чтобы не нарушить ритм.
«Кино — это магия. Поначалу нет ничего. Есть некий вакуум, и каждый, кто приходит в проект, будто собирает его по крупицам. Внутренности вакуума становятся все более заполненными. А через месяц ты обнаруживаешь, что мир буквально крутится вокруг этого уже не вакуума, но фильма: сначала появляется кадр, потом сцена, и все начинает кипеть и работать. Волшебство еще и в том, что ты никогда не видишь кадр заранее, но как только ты отснял материал и получил картинку — ты понимаешь, вот оно: это то, что нужно. Ты порой даже не отдаешь себе отчет, кто поставил эти предметы. Вот стоит красная банка, которую будто космосом туда притянуло, но стоит так «в тему», что из-за этого и получается весь кадр, а потом и весь фильм».
«Мальчики» и девочки
«У нас на съемках фильма «Мальчики» наличие девушек превышает наличие тех самых мальчиков. Из вторых только оператор, фокус-пуллер, звукорежиссер и световики. Все остальные люди, вовлеченные в процесс производства фильма, а именно: режиссер, второй режиссер, сценарист, продюсер, бригадиры, художники по костюмам и локациям, нумератор и всевозможные ассистенты — девушки.
Недавно на натурных съемках к нам подошел прохожий и нервно посоветовал всей съемочной группе не кино снимать, а идти работать на завод
Не хочу сказать, что его совет плох, но возвращаясь домой глубоким вечером, чувствуя, что мой желудок буквально начинает есть сам себя, а мозг заранее предвещает недосып, я, находясь в постоянно нервном состоянии и перманентной боевой готовности к чему-то незапланированному, что в любую секунду может отнять от нашей смены час или больше, хочу верить, что нормированное с 9 до 6 на заводе — гораздо проще моей ничуть не уступающей «настоящей мужской» по объему трудностей работе.
За все время съемок нам с продюсером приходилось буквально выживать: недавно, например, нам на машину свалилась глыба льда, которая, будь она на три килограмма больше, убила бы вместе с лобовым стеклом и нас двоих, подъезжающих к съемочной площадке. Не самое доброе утро, съевшее несколько часов от наших съемок. И от этого никто не застрахован: ни мужчины, ни женщины; ни начинающие режиссеры, ни мэтры киноиндустрии. Кино — это точно такая же жизнь и точно такая же работа, которая ничуть не проще любой другой».
С торжественной фразой: «Всем спасибо! Съемочный день закончен», как в сказке про Золушку, выключается волшебство, но не после 12, а ровно в пять вечера. Теперь его используют только на следующий съемочный день, но уже в другом месте: это может быть крохотный закоулочек, едва освещенный неоновыми вывесками баров. Он будет находится под чутким вниманием сорока человек, компактно расположившихся перед камерой в лучших традициях давки в метро в час-пик, и привлечет к себе внимание уличных зевак. Это может быть мраморный лестничный пролет Консерватории, который в кадре покажется огромным пространством. А может, это будет и вовсе самый обычный, прямиком из детских мечтаний о тайном путешествии в депо, трамвай со старыми советскими лампочками и потертыми поручнями.
Кино может оказаться где угодно, но оно всегда где-то близко
Текст: Эллина Суслова
Фото: Александра Нефедова
Редактор: Константин Валякин
