Обратная сторона золотой медали: что такое синдром отличника
«Синдром отличника — это не перфекционизм, это потребность в любви». В новом материале рассказываем истории трех людей с «синдромом отличника». Психолог объясняет, откуда он у них взялся и как с ним справиться.
Научный сотрудник департамента психологии НИУ ВШЭ и кандидат психологических наук Екатерина Каширская объясняет: «Очень часто синдром отличника понимается как синоним перфекционизма, но тут есть некоторые отличия, несмотря на то что они похожи. Человек стремится сделать максимум, но в рамках перфекционизма обычно человек сосредотачивается на самом деле и на его результате, а в синдроме оличника самое главное — это оценка других людей. То есть, если я пишу контрольную и мне ставят пятерку, даже незаслуженно, мне важнее эта пятерка, а не то, как я написал контрольную.
В остальном синдром отличника очень похож на перфекционизм: это тревожность из-за невозможности достигнуть идеала. Это ограничение в творчестве, потому что невозможно остановиться (а лучшее — враг хорошего) и потому что трудно выходить за рамки — нужны конкретные ориентиры, сколько нужно на пятерку. Это академическая прокрастинация, когда сложно закончить и кажется, что если я не смогу получить пятерку, то не стоит и начинать, если я не смогу быть лучшим в проекте, то не надо в него ввязываться. И конечно, это очень высокая зависимость от чужого мнения: даже если мне кажется, что я сделал неплохо, важно, как оценивают другие».
История первая. Отличница со строгими воспитателями
София Сон — студентка факультета права, направления «Юриспруденция», НИУ ВШЭ
«Синдром отличника вырос из желания, чтобы меня любили»
Мой синдром отличника появился еще в детском саду. Когда задавали сделать поделку, когда писали в прописях, когда учили считать, я показывала успехи. Бабушка, которая меня воспитывала, решила, что эти успехи надо огранить, как алмаз, и довести до совершенства.
В школе эта ситуация усугубилась. Если я получала четверку, то дома следовал вопрос: «Почему?», а после него: «Есть ли у кого-то оценка выше?» Мне казалось, что, если у каких-то ребят оценка выше, чем у меня, бабушка будет любить меня меньше. У меня были проблемы во взаимоотношениях со сверстниками. Когда я видела, что у кого-то оценка выше, чем у меня, я могла обидеться на человека, докапываться до него, как-то ему пакостить.
То есть мой синдром отличника вырос из желания, чтобы меня любили.
Мои родители всегда хотели слышать похвалу. Когда они слышали похвалу от учителей, они, естественно, хвалили меня. Мой синдром отличника — это механизм, благодаря которому я могла привлекать от них позитивное внимание, ценное для меня.
Вторая причина, по которой у меня развился синдром отличника, — это боязнь наказания. Всю начальную школу моя бабушка практиковала такую вещь: если она проверяла мои школьные тетради и там были какие-то помарки, там была грязь, то она выдирала листок, и я переписывала этот лист. Если на большей части тетради были помарки, то бабушка заставляла меня переписывать всю эту тетрадь в чистовик по новой. Это не сделало мой почерк лучше, но приучило меня писать сразу в чистовик, сразу делать чисто.
Свою первую двойку я получила в восьмом классе по русскому языку. Я тогда пришла в школу, когда болела — у меня была температура. Меня вызвали к доске. Я не очень хорошо поняла задание и не смогла его выполнить. Я стояла у доски и испытывала жесточайшее чувство позора. Было обидно до слез. Но еще страшнее мне было от мысли о том, как я об этом скажу родителям и бабушке. Я не помню, как пришла домой. Но я помню, что родители и бабушка ругались. Была полная ревизия моей тетради по русскому языку. Меня шпыняли по правилам из учебника от начала и до конца и спрашивали даже то, что мы не проходили.
Потом отношение моих родителей к учебе стало поспокойнее. Меня уже особо не спрашивали об оценках. В четвертях пятерки — это главное.
«Ни шерстинки, ни грязинки»
Конечно, это проявляется и во всех других аспектах жизни. В любовных отношениях, мне казалось, что после одной ссоры все сломано. Грубо говоря, в чистовике сделана помарка, значит нужно начинать все сначала. Очень сложно из-за этого строить не только романтические отношения, но и дружеские. Вот мне девятнадцать лет, и у меня всего одна очень близкая подруга. Человек, с которым мы просто никогда не ругались за все 7 лет дружбы. Может быть, это и сохранило нашу дружбу.
В бытовой жизни синдром выражается в уборке. Нигде не должно остаться ни шерстинки, ни грязинки. Если что-то не сияет и не блестит, это начинает очень сильно раздражать. Может доходить до злости. Очень часто у меня бывает так, что в состоянии злости я как раз-таки иду убираться, чтобы сливать весь свой гнев в идеальную, потрясающую уборку.
В хобби тоже мешает. Я достаточно часто бросала какие-либо хобби, потому что они у меня не получаются сразу или у меня к ним нет таланта. Так было с рисованием. У меня есть определенные задатки. Но я смотрю, как рисуют другие люди, и сама я рисовать уже не хочу.
Мне стоило нескольких лет рефлексии, чтобы свести это до минимума. Но если у меня конкретно едет крыша, то все это возвращается вновь. И опять идет долгая рефлексия, чтобы все вернуть в более или менее стабильное состояние.
«Кто-то смог лучше тебя — ты плохая»
Сейчас в университете я на первом курсе и мне все так же нужно одобрение моих родителей. Школа показала, что лучше я буду учиться средне, чем буду гробить свое ментальное и физическое здоровье. Если бы я не рефлексировала проблему с синдромом отличника, то у меня бы, наверное, доходило до истерики из-за желания получать девятки и десятки. Сейчас я учусь на семерки-восьмерки, и меня это полностью устраивает.
Но у меня все еще остались некоторые бзики. Когда я смотрю на свою оценку, я неосознанно ищу людей, у которых оценка выше, чем у меня. Появляется легкий привкус разочарования в самой себе. Кто-то смог лучше тебя — ты не смогла — ты плохая. Над этим приходится работать, потому что я понимаю, что так я могу и крышей поехать.
С одной стороны, мне все еще нужно одобрение моей семьи, но с другой стороны, оно мне уже не нужно. Единственное одобрение, которое я желаю получить, — свое собственное.
Комментарий психолога:
Здесь синдром отличника стал для девушки механизмом выживания. Ребенку в семье в первую очередь нужны любовь, забота и внимание. Если ребенок остается без внимания, то это равносильно «я могу умереть». Маленький ребенок это именно так и воспринимает. Здесь самое важное — «условная любовь», то есть меня любят только тогда, когда я показываю хорошие результаты. Когда я получаю любовь только на каких-то условиях, а здесь эти условия очень жесткие, то это становится моей стратегией выживания. Мне нужно получать пятерки по всем фронтам, везде и всегда. Очень часто синдром отличника распространяется на все сферы жизни: это и семья, и отношения, и уборка.
Что можно порекомендовать? Здесь уже сделан первый шаг — признание наличия проблемы: да, у меня есть синдром отличника и да, это мне мешает. Очень часто у нас в обществе такой синдром воспринимается как некое преимущество. Даже при приеме на работу люди говорят: «Моя главный недостаток — это перфекционизм» так, как будто это хорошо. Признание того, что это плохо — уже первый шаг.
Второй шаг: в данной ситуации я бы рекомендовала обратиться к психотерапевту и в нескольких десятках сессий проработать все эти ситуации. Сам человек в таком случае помочь себе не может — нужна профессиональная помощь. Но что может еще помочь? Во-первых, отслеживание ситуаций, когда я делаю что-то, чтобы заслужить одобрение другого человека. То есть первое: я признал проблему. Второе — я замечаю ее симптомы: где и как это проявляется. Дальше — потихоньку пускать в свою жизнь несовершенство.
Это можно делать, начиная с тех сфер, которые не так критичны. Например, завести дома ящик, где будет бардак. Или посмотреть, что будет, если не помыть посуду до блеска. Или посмотреть, что будет, если застелить постель неглаженным бельем. То есть пошагово пускать в свою жизнь несовершенства, допускать ошибки. Еще человек обычно строг к себе, но также он строг и к другим. Можно начинать признавать право на ошибку и у окружающих: «мой друг не перестает быть мне дорог от того, что мы поссорились. Потом мы помирились и лучше узнали друг друга».
История вторая. Отличница из деревни
Маша (имя изменено) — выпускница аспирантуры биофака МГУ
«Делала все внеклассные задания»
Я родилась в очень маленькой деревне на юге России. Перспектив в этой деревне не было, кроме как замуж за богатого. С самого детства родители мне говорили, что нужно вкладываться в образование, чтобы чего-то по-хорошему добиться. Я так и делала: всегда училась в школе на одни пятерки, делала все внеклассные задания, никогда не прогуливала уроков и, честно говоря, была ужасной занудой.
Когда мне что-то не удавалось в школе, я периодически плакала прямо на уроке. Как-то раз я получила двойку по английскому за аудирование. Я очень расстроилась, вырвала листок из тетради и выкинула. Мне самой неприятно было на это смотреть. И у меня потом долгое время оставался еще психологический барьер с аудированиями — я боялась, что ошибусь.
В 8 и 9 классе я начала всерьез заниматься олимпиадами по биологии. В 11 классе я попала в список призеров Всеросса (Всероссийская олимпиада школьников — прим. The Vyshka) по биологии. Статус призера давал возможность поступать в любой биологический вуз вне конкурса. Раз такое дело, я поступила в МГУ.
«Нигде не побывала, зато сдала сессию»
На первом курсе МГУ я увидела своих однокурсников… Многие из них с легкостью щелкали математические задачки, пока я едва успевала вникнуть в условие. Так что я очень испугалась, что я провалюсь на матане и меня отчислят. И тогда я села за матан: помню, как спала по четыре часа в сутки, никуда не ходила, ничего, кроме учебы, не делала, постоянно решала задачи на скорость. В итоге я сдала экзамен на отлично! Правда, потом выяснилось, что я пропустила все мероприятия для первокурсников, плохо знаю свой курс и вообще за четыре месяца в Москве почти нигде не побывала. Зато сдала сессию.
У меня было две мотивации: первая — желание показать, что я ничем не хуже городских с их гимназиями и спецкурсами, что я не просто так взлетела из своей деревеньки аж до биофака МГУ, а вторая — понравиться и запомниться всем преподавателям кафедры.
Одобрение для меня было очень важным. Причем важно было именно мнение людей со стороны. Родители часто говорили мне приятные вещи, но я всегда отвечала: вы, мол, мои родители, вы так говорите, потому что меня любите. А мне нужны реальные доказательства от незаинтересованных людей.
Как-то раз на первом курсе на семинаре на один вопрос я смогла ответить, а на второй — стушевалась перед малознакомой группой. И тут встает другая девочка и бойко начинает отвечать — преподаватель ее хвалит и ставит высший балл. Мне так обидно стало, я весь день себя ненавидела. Потом я стала готовиться к этим семинарам, как к экзаменам. В итоге преподаватель меня запомнил, стал хвалить и даже зачел экзамен автоматом. Вот это реально была эйфория. Такие моменты я всегда запоминала надолго.
«Боялась показаться неидеальной»
На первых курсах я очень страдала, что у меня не получается быть лучшей. Я довольно часто сравнивала себя с другими. В какой-то момент я даже поймала себя на мысли, что в любом коллективе у меня обязательно была своя «темная сторона». Так я называла людей, которых недолюбливала, но которым во многом завидовала. Ну, например, эти люди красивее меня. Или успешнее в выборе лаборатории. Или лучше разбираются в музыке. Казалось, что какие бы у меня ни появлялись интересы, всегда найдутся люди, которые лучше меня в этой области.
В итоге в других сферах, помимо учебы, я боялась себя как-то проявлять. Возможно, как раз потому, что боялась показаться неидеальной.
«Логичное завершение истории вечного отличника»
Все это время меня постоянно мучил внутренний голос: «Ты зануда, никому не нужна со своей учебой, у тебя даже друзей нет». Я мало где была в Москве и даже не знаю, как снимать квартиру. Поняла, что устала, выгорела и что у меня совершенно нет желания работать по специальности. В итоге это все вылилось в нервный срыв после окончания аспирантуры. У меня начались всякие подозрительные симптомы типа кошмаров, апатии, страха выходить на улицу, трясущихся рук и боязни солнечного света. Врач сказал, что это от переутомления и от постоянных стрессов, прописал лечение. Наверное, это было логическое завершение всей этой истории вечного отличника.
После ситуации с нервными срывами произошла какая-то переоценка ценностей. Я нашла себе новые увлечения и перестала ставить учебу и работу во главу угла. Есть вещи, которыми мне гораздо интереснее заниматься. И там даже не обязательно с кем-то конкурировать.
Не то чтобы это был хеппи-энд, какие-то заморочки все равно остались. Например, если я за что-то сажусь, то стараюсь сделать это максимально идеально. А если я знаю, что идеально с первого раза не получится, то боюсь начинать. Но я стараюсь как-то в себе это преодолевать.
Я внезапно для себя вспомнила свою детскую мечту — хочу научиться писать художественные книги. Но тут как раз есть этот психологический барьер: я очень полюбила классическую научную фантастику и теперь на фоне Лема, Азимова или Шекли как-то боюсь начинать писать свои неумелые рассказики. Но очень хочется…
Так что когда-нибудь напишу либо твердую научную фантастику, либо космооперу с политическими интрижками!
Комментарий психолога:
Здесь, как мне показалось, кризис уже преодолен. Девушка не только поняла и приняла наличие синдрома отличника, но уже и делает шаги, чтобы бороться с ним. Она уже занимается хобби, что-то в ее жизни появилось помимо учебы.
Причины здесь тоже довольно похожи. Может, они связаны не столько с базовым «меня не будут любить родители», сколько с «где мое место в мире?». И как будто бы все перспективы жизненного пути изначально свелись только к тому, что либо ты успешен в учебе, либо ты никто. Поэтому на карту было поставлено все остальное: общение с друзьями, кругозор, параллельные с учебой и работой интересы… Это просто не было ценностью.
Здесь налицо еще и синдром самозванца: люди сейчас увидят, что я на самом деле незаслуженно здесь нахожусь. Соответственно, бесконечное стремление доказать, что я не хуже, несмотря на то что я из глубинки. За этим теряется своя собственная личность: а что мне важно, а что мне интересно? Хорошо, что уже многое предпринято: Маша уже точно понимает, что ей интересно.
Какая здесь ключевая рекомендация, когда человек уже все понял? Делать, несмотря на страх. Делать, несмотря на неуверенность. Вообще, это нормально, что мы боимся чистого листа, что мы боимся делать несовершенно. И да, в этой ситуации так будет всегда. Не будет того волшебного момента, когда человек, как по щелчку пальцев решит «мне не важно мнение других людей». Нет, это будет оставаться, потому что это очень глубоко укореняется. Но несмотря на все эмоции, нужно брать и делать. Страх может присутствовать. У всех у нас есть свои страхи. Задача — чтобы страх не останавливал. Да, мне страшно, но я делаю. И тогда это будет приводить к результатам.
История третья. Отличница из-за недостатка отцовского внимания
Катя (имя изменено) — студентка журфака СПбГУ.
Мне всегда хотелось быть хорошей дочерью для своего папы. С мамой я близка больше, чем с папой. Так получилось, что папа более строгий, чем мама, и мама меня больше понимает. Я бы сказала, что он душный, вот прям до******тся до мелочей порой.
Почему-то у меня концентрация именно на папе: мне хотелось похвалиться не столько перед бабушкой и дедушкой, потому что они меня хвалили за все, сколько перед папой, потому что от него похвалы было меньше. А я знала, что для этого надо просто сделать что-то хорошее из учебы — например, получить на контрольной пятерку.
Хотя папе, я думаю, были важны не столько оценки, сколько знания, которые я получу. В школе я была отличницей только с 6 по 8 классы. Меня не ругали за двойки, меня не ругали за тройки. Может быть, только в начальной школе. Это лично для меня было важно показать, что, может быть, я недостаточно знаю, но я хотя бы получила пятерку.
«Мужское мнение ценится мной чуть больше, чем женское»
Может быть, у меня это больше проявляется с мужским полом. Я не так стремно себя чувствую, если я ошибаюсь перед толпой девочек, чем если в аудитории будет хотя бы один мальчик. Может быть, в какой-то степени мужское мнение ценится мной чуть больше, чем женское.
Я всегда хотела быть хорошим примером в кругах моего папы, чтобы он мог похвалиться мной при друзьях. С парнем у меня такая же ситуация. Мне хочется, чтобы он гордился мной. Чтобы он мог сказать друзьям: «У меня самая крутая девушка». Может быть, это из-за недостатка мужского внимания в детстве.
«Меня начинают воспринимать как ошибку»
С самого детства я была неуверенным в себе ребенком. Я была стеснительной и зажатой. Ну, таковой я и остаюсь. Мне всегда страшно было допустить ошибку прилюдно. Мне хочется молчать, мне хочется уйти, спрятаться от всех, чтобы меня забыли, как мою ошибку. Мне кажется, что меня начинают воспринимать как ошибку.
Я стараюсь доводить все до идеала. Например, делая конспект, я хочу, чтобы он выглядел идеально. Чтобы там был красивый почерк, чтобы все было выделено так, как мне нужно: по цветам и темам. В 10-11 классах в школе у нас была учительница по истории, которая очень быстро говорила. Пока все остальные записывали этот конспект как попало, чтобы хотя бы он был, я 95% всех уроков сидела и просто ждала конца, чтобы попросить у подруги конспекты и переписать их красиво. Я не могла вести конспекты плохо, потому что меня это раздражало и бесило.
Чаще всего, во избежание прилюдных ошибок, я просто не выхожу на люди. На устной речи, я помню, нам нужно было рассказывать стихотворение. Я очень хорошо знаю одну поэму, которая мне безумно нравится. Я очень хотела ее рассказать, но этого не сделала, потому что максимально боялась выйти и просто запнуться. Я ошиблась — все, мой продукт испорчен, он непригоден. Лучше я заново начну, чем продолжу рассказывать дальше испорченное мною стихотворение.
Я очень часто болезненно воспринимаю критику, даже если она объективна и не построена на агрессии. «У тебя дерьмо-картина» — это будет для меня также болезненно слышать, как «в этой картине у тебя есть недочеты, которые стоило бы подправить». Недостатки для меня равно ошибки, которые ты делаешь на доске, когда решаешь пример. Для меня недостатки и ошибки одно и то же.
«Чужой успех я воспринимаю как собственный провал»
Мне очень важно, чтобы меня хвалили, даже если я сама вижу, то моя работа хорошая. Когда хвалят других в том, то я тоже сделала хорошо, меня это начинает раздражать, злить, расстраивать — весь спектр негативных эмоций.
Я помню, что наша учительница по литературе похвалила ученика за то, как он ведет конспекты. Мне в этот момент стало очень обидно, потому что я тоже красиво вела конспекты, но при этом выделили его, а не меня. Почему меня не замечают? Почему меня не похвалили? Возьму ситуацию с моим парнем. Он начал говорить, как его друг хорошо играет в игру «Project Zomboid». Я тоже играла в эту игру, и меня это задело: ну скажи, как я хорошо играю! Хорошо, может быть, я не так хорошо играю — тогда я потрачу несколько десятков часов и научусь играть лучше этого друга.
Чужой успех я воспринимаю, как собственный провал. Я начинаю считать себя хуже других.
Комментарий психолога:
В этой истории источником синдрома отличника, по мнению девушки, являются ее отношения с папой. Здесь можно сделать отсыл к психоаналитической теории и к комплексу Электры, когда важно заслужить внимание именно отца. Обычно в возрасте 5-7 лет у девочек особое отношение к папе или любой другой мужской фигуре, если отца нет. Оценка девочки мужчиной формирует во многом и ее самооценку, и будущие отношения с мужским полом. Тот голод, который накопился с детства, проецируется на другие отношения.
Очень важно проработать с психотерапевтом личные отношения, чтобы не привносить голод от отношений с папой в отношения с молодым человеком. Этот человек ни в чем не виноват и не обязан долюбливать.
Что характерно для синдрома отличника — здесь явно проявляются нарциссические черты. Нарциссизм в той или иной степени характерен для большинства людей. Здесь мы видим болезненное восприятие похвалы другого человека, желание все время быть в центре внимания. То есть ты всегда находишься в состоянии соперничества с другими людьми, даже по тем вопросам, по которым нет смысла соперничать или где нет соревнования. И это опять-таки от детского голода, когда нужно было внимание безусловное. То есть здесь мы снова сталкиваемся с «условной любовью»: только когда у меня есть какое-то достижение, папа обращает на меня внимание.
Какие могут быть рекомендации? Стандартно: начинаем с отслеживания моментов. От ситуации надо дистанцироваться, как будто бы ты снимаешь ее на камеру и четко фиксировать (может быть, в дневнике): что ты видишь, что ты слышишь. Например, при девушке обсуждают, как хорошо друг играет в игру. В этот момент, что ты слышишь? «Мой друг говорит, как его товарищ хорошо играет». Он не говорит: «ты плохо играешь, ты не важна». Про тебя речи нет. Это надо фиксировать. Часто люди с синдромом отличника начинают додумывать, что про них думают другие в данный момент — а они ничего не думают.
Как и в первой истории, надо вводить в жизнь несовершенство. Терпеть, как лекарство. А еще важно проговаривать с близкими людьми: из-за чего тебе тяжело, почему ты что-то делаешь. Но не просить об этой похвале, а доносить, что с тобой происходит.
В заключение повторюсь, что в каждой ситуации не лишней будет помощь психотерапевта. Даже когда человек читает книги и пытается что-то делать, это большая работа, но у него сработает сопротивление. Мы не пойдем дальше, потому что нам будет больно. Наш мозг нас остановит. А психотерапевт поведет нас дальше и мы через боль и слез дойдем до корневой проблемы. Самостоятельно это сделать практически невозможно.
Текст: Ксения Бесчастнова
Редактор: Елена Лемясова
Иллюстрации: Тая Меркулова
