Омбудсмэн 2017-20!8
Завтра студенты Вышки начнут выбирать новые составы студсоветов, а также уполномоченного по правам студентов. Голосование пройдет в электронной форме и продлится до 24 ноября. Ссылка на форму выбора кандидатов придет каждому студенту на корпоративную почту. В этом году на пост омбудсмена претендуют четверо — Тимур Славгородский-Казанец, Никита Шабанов, Илья Лыжин и Дмитрий Толкачев. Мы обсудили с кандидатами завершающуюся агитационную компанию и задали несколько вопросов
Собирать обращения и помогать студентам можно и без статуса омбудсмена. Для чего тебе этот пост, и будешь ли ты помогать студентам и в случае проигрыша на выборах?
Илья Лыжин: Можно, но только как именно — не ясно. Максимум оказать консультацию. Человек со статусом омбудсмена может написать соответствующему должностному лицу, и к такому обращению отнесутся серьёзно. Публичность также даёт некоторый рычаг воздействия.
В случае проигрыша считаю логичным уйти из самоуправления, остаться в роли наблюдателя, иногда буду писать о том, что происходит, можно назвать это оппозицией.
Тимур Славгородский-Казанец: В первую очередь, для меня важно то, что у омбудсмена есть административный ресурс и каналы взаимодействия с отвечающими за благополучие студентов органами. Также, если студент чувствует себя неуверенно по отношению к студсовету, он всегда может обратиться к омбудсмену.
Если я не стану омбудсменом, скорее всего я продолжу помогать студентам в составе одного из комитетов. В том случае, если решу вернуться в студсовет, поняв, что новый созыв — нечто другое, отличающееся от действующего.
Никита Шабанов: Поскольку уполномоченный является официальной структурой, студенты априори знают, что к нему можно обратиться. Для простого студента существуют значительные информационные издержки, поскольку студенты могут просто не знать о существовании такого человека, который готов защищать их права.
Но в целом, я для себя не отрицаю возможность помогать студентам и просто так, без статуса уполномоченного.
Дмитрий Толкачёв: Я и так уже разбираю некоторые кейсы, которые мне поступают. Поэтому я не исключаю, что люди нуждаются в человеке, которому можно доверять. Поэтому мы будем работать с темами, которые не очень публичны. Моя позиция в том, что я иду бороться не за власть, а за право принятия этического кодекса. И это будет реализовано вне зависимости от того, выиграю ли я на выборах.
Как для твоей кампании прошел агитационный период? Доволен ли ты тем, что удалось сделать?
Дмитрий: Что касается агитационного периода, то моя задача была собрать нужную мне аудиторию. Пришла также и не очень нужная, отчего, впрочем, повысилась узнаваемость бренда, что тоже неплохо.
Тимур: Вообще я надеялся, что будет немного лучше. Я всегда надеюсь, что любые выборы пройдут без эксцессов и каких-то грязных ходов.
И хотя в целом агитационный период прошел гладко, у нас возник вопрос к студсовету и к кандидатам, тесно с ним аффилированным
Вопрос к некоторым процедурам и отчетам, связанным со сменой одним кандидатом своего вице-омбудсмена, все детали можно увидеть у нас в паблике. С другой стороны, этот инцидент показывает, что основные пункты нашей программы могут быть услышаны, поскольку люди возмутились, и эта история привлекла к себе общественное внимание.
Никита: Сейчас [около полуночи с 18 на 19 ноября] агитационный период еще не закончен. Мы продолжаем освещать пункты нашей программы, более детально их раскрывать. Артур Акбашев, руководящий по внешним связям в моей команде, прекрасно справляется со своей работой. Во многом благодаря ему на днях должно выйти еще несколько больших интервью. Да, пока что я доволен ходом кампании, но многое еще впереди.
Илья: Агитационный период прошел недостаточно ярко и эффективно. С другой стороны, было больше конструктива и меньше переходов на личности, чем в прошлом году. В целом доволен, но считаю, что можно было гораздо лучше. Главной ошибкой агитационного периода было полностью положиться на свои силы и не искать заранее человека, занимающегося пиаром.
Как для тебя прошли дебаты?
Никита: Дебаты прошли в конструктивной форме, кандидаты давали адекватные ответы, организаторы придумали интересные кейсы. По многим вопросам у нас совпадали ответы. Я думал, что будет жарче. Оценивать свое выступление не считаю правильным, но в целом все прошло удачно.
Дмитрий: Дебаты прошли довольно скучно. Мы с моими коллегами находимся примерно на одном уровне позиционирования, на одном уровне по ценностям и по образованию соответствуем друг другу. Поэтому нам в принципе не о чем было спорить. Я отчасти согласен с тем, что говорили они, и я думаю, что они тоже отчасти согласны со мной.
Конечно, не получилось трэша и угара, но это было весьма продуктивно, и это важнее
Илья: Дебаты прошли хорошо, не считая ужасного звука и посредственного качества трансляции. В своём выступлении мне удалось раскрыть программу и принципы, на которых я планирую строить работу, а также позицию по основным вопросам.
Тимур: Я лично остался полностью доволен собственными выступлениями по вопросам, потому что они показали одну интересную деталь. Часто возникала ситуация, когда одни кандидаты повторяли других, и, по большей части, мои слова. Но здесь проблема в том, что многие вопросы подразумевали какой-то универсальный ответ, а мне просто повезло на жеребьёвке с позицией — я отвечал первым.
В целом хочу отметить, что на этих дебатах не было того цирка, который был на подобных дебатах раньше. Это связано с регламентом, который был составлен студсоветом, и который просто не давал нам спорить. Да, у нас были дискуссии по кейсам, но по вопросам у нас не было возможности оппонировать друг другу. Из-за этого дебаты получились менее зрелищные
Проигрышным для меня они были в том смысле, что их посмотрело мало людей, потому что трансляция была организована просто отвратительно. В этом нет вины информационного комитета, просто необходимая студия [коммуникационная — прим. The Вышки] не была предоставлена.
Что думаешь о конкурентах, их программах и кампаниях? Как оцениваешь свои шансы на их фоне?
Дмитрий: Мне в жизни есть чем заняться кроме того, как думать о конкурентах на выборах. Шансы я свои оценивать не хочу, поскольку, как я уже говорил, я буду добиваться реализации своей цели вне зависимости от результата участия в выборах.
Тимур: На дебатах для меня некоторые кандидаты раскрылись по-новому. Например, я положительнее стал относиться к Илье Лыжину. Раньше я относился нейтрально и считал его программу слишком абстрактной. Но, видимо, у парня есть понимание, чего он хочет и зачем он это делает.
Я одновременно с теплотой и с непониманием отношусь к Дмитрию Толкачеву, потому что его пункты максимально абстрактные и необязующие. Изначально его этический кодекс планировался как центральная опора программы, но при этом он говорит, что он не будет ничем подкреплен, а должен просто научить нас относиться друг к другу лучше. Очень круто, но это не то, чем омбудсмен занимается. Просто взять и заставить людей изменить свое мировоззрение не так просто, как кажется.
Что касается Никиты Шабанова, то тут есть скользкий момент. Я хорошо отношусь к самому Никите и хорошо отношусь к его новому заместителю [Виктору Воробьеву]. Но я плохо отношусь к аффилированности Никиты со студсоветом, к тому, как происходила эта странная замена вице-омбудсмена, и к самому студенческому совету. У меня Никита ассоциируется с кандидатом от этой «тусовочки», от людей, заправлявших студсоветом предыдущего созыва. Я был в этом студсовете зампредседателя Комитета по качеству образования, и я видел, как это все происходит.
Я просто боюсь, как бы омбудсменство не скатилось в полную подотчетность студсовету и не погрязло в его проблемах
Что же касается его программы, она хороша тем, что достаточно инструментальна и работает с конкретными проблемами, но некоторые пункты выглядят очень абстрактно. Я даже задал ему на дебатах вопрос, касающийся дублирования функций студсовета, и получил столь же абстрактный ответ.
Свои шансы я оцениваю неплохо, но думаю, что они могли бы быть лучше
Никита: Начну с Тимура. Они заявили в своей программе «мы не хайпим». Мне кажется, то, чем они занимаются — ровно наоборот. Они хотят больше власти, чем решения проблем студентов. Они демонизируют студсовет и людей, которые сейчас туда входят, противопоставляют себя этой системе. И на этом они хотят выехать. В то же время Тимур уезжает на стажировку. И если он выиграет выборы, он оставит Вышку без уполномоченного. Он ссылается на вице-уполномоченного, но, если он тоже не сможет исполнять обязанности, власть опять перейдет к «злостному» студсовету. И это, как бы, не очень.
Что касается программы Димы Толкачева, то мне кажется, что этический кодекс не зайдет в стенах Вышки. И заставлять людей любить друг друга — не очень правильно.
Илья — хороший парень. Он говорит интересные и адекватные вещи. Но у него существует такой пробел: у него нет команды, и теми проблемами, с которыми к нему обратятся, он хочет нагрузить локальные студсоветы. Зачем тогда нужен уполномоченный? Ну это такой, небольшой недочет, на мой взгляд.
По поводу своих шансов: если ты заранее думаешь о том, что ты проиграешь — зачем идти избираться?
Илья: У Тимура достаточно интересная программа, в целом сильный кандидат, но есть несколько «но». Первое, он против открытия результатов студенческой оценки преподавания. Второе, он очень вероятно уедет на второй семестр, что вызывает недоумение — стоило ли тогда вообще выдвигать свою кандидатуру?
Дмитрий Толкачев, на мой взгляд, со своим виденьем просто не сопоставим с должностью уполномоченного по правам студентов
Программа по сравнению с тремя другими выглядит недоработано: нет конкретных механизмов, улучшающих/заменяющих красную кнопку, а смысл кодекса и его содержание так же не ясны.
У Никиты Шабанова, хорошая, но практически не реализуемая программа. Кроме того, его тесная связь с большим студсоветом не является плюсом для уполномоченного, который должен быть по сути независим от этого органа. Ну и, конечно, странная смена заместителя в последний момент вызывает много вопросов.
Больше всего шансов выиграть у Никиты, но все в руках избирателей, результат может быть неожиданный, есть вариант второго тура.
Последнее обращение к избирателям?
Илья: Голосуйте разумно, читайте программы и помните, что никакой омбудсмен не защитит ваши права, если вы сами не захотите их защищать.
Никита: Избирателей я бы хотел попросить поддержать меня и мою команду. За прошедшие года мы уже доказывали, что можем, умеем и будем защищать права студентов. В этом вы можете убедиться, посмотрев на опыт прошлых лет, мой, а также Виктора Воробьева, который идет со мной на пост вице-омбудсмена. Про него я хотел бы сказать отдельно. Это человек очень опытный, профессионал своего дела, посвятивший защите прав студентов много лет своей жизни. Я желаю победы каждому кандидату, пусть победит сильнейший.
Тимур: На дебатах мне приходилось слышать мнение о том, что наши студенты аморфны и вообще не интересуются студенческим самоуправлением. Поэтому я хочу пожелать студентам быть более активными и участвовать в жизни своего университета через голосование. Потому что это важно — вы вбираете тех, кто будет взаимодействовать с администрацией и преподавателями вместо вас. Помните: если вам кажется, что у вас нет проблем, и поэтому вам не нужен тот, кто будет их решать — вы ошибаетесь. У меня в жизни был такой же случай — я всегда был лучшим студентом, поэтому никогда не думал, что у меня будут проблемы с академической успеваемостью. Но из-за несовершенства регламента вышло так, что у меня возникли серьезные проблемы, и решить их удалось только с помощью людей, готовых защищать мои права. Так что вне зависимости от вашего положения и успеваемости, вам всегда нужны такие люди. Пожалуйста, голосуйте.
Дмитрий: Дорогие друзья, мне казалось, что Высшая школа экономики — это место, где отсутствует ненависть. Где отсутствует желание унизить или оскорбить друг друга. Это должно наказываться. И это не нарушение свободы слова.
Послать человека на*** — это не свобода слова
Это показатель низкого уровня культуры, и показатель того, что человек не достоин носить звание студента Высшей школы экономики. Мы должны учиться любить и уважать друг друга. Уважать свои ценности, любить себя, и в то же время уважать ценности других людей и их точку зрения.
Помимо общих вопросов, мы задали каждому кандидату по два персональных, связанных с его программой или кампанией:
Илья Лыжин
В своей программе ты четко выделяешь приоритетность факторов, влияющих на принятие спорного решения. И там интересы студентов стоят выше нормативных актов. Значит ли это, что ты будешь помогать студентам нарушать существующие в вышке законы, если это будет в их интересах?
— Не нарушать, а лоббировать изменения нормативных актов, если он уже массово нарушается — в конце концов, правила для жизни, а не ради самих правил. Но следует понимать интересы студентов именно как общности. То есть никаких планов по легализации шумных тус в три часа ночи нет и быть не может, потому что это нарушит права других студентов.
Ты отказался от создания собственной команды, заявив в программе, что вместо этого поддержишь отдельных кандидатов в локальные студсоветы, с которыми потом будешь сотрудничать. Но никаких публичных заявлений о поддержке тех или иных кандидатов ты так и не сделал. С чем это связано?
— Программы многих кандидатов только недавно были опубликованы полностью. Сейчас я и Денис занимаемся тем, что просматриваем каждую программу. Списки должны появиться в воскресенье. Правда не уверен, что будут представлены все факультеты. Тогда этот вопрос будет решаться уже после выборов.
Тимур Славгородский-Казанец
Институт омбудсмена изначально создавался как ветвь судебной власти, но сейчас он во многом дублирует функции студсовета. Ты предлагаешь еще больше расширить список дублируемых функций, превратив омбудсмена в прямо конкурирующий со студсоветом орган. Для чего это нужно?
— Это на самом деле очень хороший вопрос, потому что мы при формулировке программы ориентировались на то, каким можно сделать институт омбудсмена с учетом тех особенностей, которые отличают его от студсовета. Отчасти студсовет сам продублировал функции омбудсмена, создав единый канал обращений в этом году. У нас есть сомнения в том, насколько некоторые функции могут исполнять члены студсовета. Поэтому в нашем понимании омбудсмен должен дополнить студсовет с акцентом на том, что студсовет во многих вещах ошибается.
Мы не хотим делать из омбудсмена президента, но аналогия с исполнительной властью напрашивается. Важным пункт, мы хотим дать омбудсмену возможность подавать поправки в ученый совет, чтобы он мог доносить обращения напрямую
Потому что та форма обращения, которую создал студсовет сейчас очень странная. В ней первая статья, по которой можно обратиться — объявление благодарности студенческому совету.
Да, это в некотором роде дублирование функций, но оно оправдано. Потому что тогда омбудсмен сможет стать альтернативным путем решения проблемы в случае, если студсовет не может принять правильное решение, или, например, наложить право вето на какой-то проект.
Все пункты твоей программы связаны с преобразованием системы студенческого самоуправления. Почему ты не включил в предвыборную агитацию обсуждение каких-то актуальных проблем студентов, как это сделали твои оппоненты?
— Это связано с тем, что нам не хотелось просто писать, что мы сможем решить все ваши проблемы и рассмотреть все ваши обращения. Вот у Никиты программа очень инструментальная. Я же не хотел бы фокусировать программу на каких-то мелких обращениях, пока они не оговорены с теми, у кого они возникают, по мере поступления жалоб. Конечно, есть общие проблемы, которые не решаются уже долгое время, но мне кажется, что любой занявший пост омбудсмена стал бы этими проблемами заниматься. Более того, практически никто из кандидатов не сказал, каким образом он будет решать эти проблемы. Мы же в программе постарались показать, как какими должны быть механизмы эффективного решения любых проблем.
Дмитрий Толкачев
На дебатах ты неоднократно упоминал 1937 год, сравнивая «красную кнопку» с доносительством тех времен. Но у многих 37 год ассоциируется скорее с тоталитарным контролем над обществом. В этом контексте интересно выглядит твой довольно тоталитарный предвыборный лозунг: «Я заставлю вас любить друг друга». Ты не видишь здесь противоречий?
— Не стоит воспринимать лозунг слишком буквально.
Ты собираешься заставлять соблюдать этический кодекс не с помощью административных методов, а проводя кампанию общественного порицания. Но для этого не нужны полномочия омбудсмена. Зачем тебе тогда пост?
— Я не раз повторял, что мне не нужны полномочия омбудсмена и мне не интересна власть сама по себе. Это будет сделано и без поста омбудсмена. Общественное порицание — это для начала. Потом, когда мы будем находить механизмы для дисциплинарных взысканий, они добавятся. Если говорить о плагиате или об оскорблении чести и достоинства, то они уже регулируются существующими актами. Задача в том, чтобы еще раз, в более доступной форме, объяснить студентам, что прилично, а что — нет.
Никита Шабанов
Некоторые твои оппоненты считают, что если ты победишь, то институт омбудсмена будет полностью подконтролен руководству Студенческого Совета. В качестве доказательства твоего сотрудничества со студсоветом они представляют внезапную рокировку на месте твоего заместителя, которая появилась в протоколах ЦИК на сутки раньше, чем в публичном доступе. Как ты можешь прокомментировать эти обвинения?
— Некоторые мои оппоненты форсят эту тему. Им не нравится то, что это не было опубликовано. Дело в том, что ЦИК не обязан публиковать информацию о замене кандидатов в тот же день. Мы заявили о замене в среду, то есть никакие правила мы не нарушали. Замена произошла потому, что Федя [Федор Кабанов — специальный уполномоченный по правам студентов — прим. The Вышка] находится в затяжной депрессии, он устал и не хотел меня подводить. Мы обсудили это всё, и Виктор Воробьёв согласился избираться одной командой. Все эти обвинения звучат как детские обиды и политические игры. Если говорить о зависимости омбудсмена от студсовета, то обе эти структуры выступают за права студентов. В моей программе есть пункт о создании площадки трехстороннего разрешения конфликтов, где омбудсмен выступает как третейский судья. И я как раз за то, чтобы забрать эту функцию у студсовета и отдать омбудсмену. Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы студсовет и омбудсмен работали в одном ключе.
В твоей программе много проблем социальных проблем. Почему в качестве омбудсмена ты будешь иметь больше возможностей решить их, нежели в качестве главы Социального комитета Студсовета?
— Да, моя программа состоит в основном из проблем социального характера как раз потому, что я являлся председателем Социального комитета. Но в моей команде также есть Виктор Воробьев, который имеет большой опыт решения юридических проблем, а также Вика Семакова, нынешний руководитель палаты общежитий, которая хорошо осведомлена о проблемах этой области. Так что мы готовы решать проблемы самого разного характера. Именно поэтому мы решили побороться за этот пост. Мы просто знаем, что можем дать Вышке больше.
