День всех влюбленных в преподов и ассистентов
День всех влюбленных — это не только праздник для пар, но и лишний повод вспомнить о мимолетных симпатиях. The Vyshka вспоминает о том, какие классные у нас бывают преподаватели и ассистенты.
от: прирожденного философа
кому: Алексею Александровичу Плешкову
Дорогой Алексей, помните, в начале этого учебного года вы вели у нас семинары на майноре по истории философии Древнего мира и Средних веков?
Вы представились и разрешили обращаться к вам просто по имени. Как мне повезло, что я попала именно к вам в группу!
Когда вы пришли на первый семинар весь такой веселый, молодой и прекрасный, то влюбили в себя всех! Но это, конечно, было исключительно платонической любовью! Я восхищалась вами как преподавателем и испытывала глубокое уважение.
Тогда я заметила у вас на руке татуировку и подошла после семинара, чтобы узнать, что она означает. Это была какая-то надпись на древнегреческом. Вы ответили: «Позже узнаете». После следующего занятия я подошла снова, но опять не получила ответа. На третьем семинаре вы рассказывали про Гераклита. В тот раз я не стала подходить к вам после пары и пошла с девочками курить. Мы стояли у входа, когда вы подошли ко мне и спросили: «Ну теперь-то вы поняли, что означает моя татуировка?» Но я же не научилась за эти три пары читать и понимать по-древнегречески! Вы посмеялись и объяснили, что это цитата из Гераклита. Вы не хотели раскрывать ее смысл до того, как мы пройдем этого философа по программе.
Несмотря на все ваши многочисленные достижения в научной сфере, с вами очень легко и просто общаться. Это не может не нравиться!
Также очень приятно, что вы всегда открыты к критике. Помню, как пыталась вас убедить в неверности формулировки одного вопроса в тесте. Жаль, что мы не пришли к его корректной версии и вы убрали этот вопрос совсем. В общем, все обходилось без кочерги Витгенштейна.
Были у нас с вами и веселые истории! Однажды я встретила вас в коридоре, и мы вместе пошли обедать в столовую — там подавали курицу с макаронами. Мы с вами понимали, что нужно следовать правилам этикета за столом, но такое блюдо совершенно не предназначено для этого. Как же мы мучались: уже съели салат, суп, начали пить компот, но второе блюдо не можем есть нормально.
Вы рассмеялись и рассказали мне, как, будучи студентом, вы попали в похожую ситуацию и зареклись больше никогда не обедать с кем-либо, когда подают курицу и макароны
Очень жаль, что вы вели у нас только один блок этого курса. Вы так заинтересованы тем, что преподаете, и этой любовью способны заразить всю группу! Вы слишком классный, чтобы вас не любить и не восторгаться вами! И это мнение со мной разделяли все, кто ходил к вам на майнор. Более того, все мы до сих пор помним объяснения философских понятий и теорий через вашего кота Клепу.
Сейчас я хожу к вам на пары в другую группу вольным слушателем и понимаю, что вы один из лучших преподавателей, которые у меня когда-либо вели семинары.
от: неудавшейся лингвистки
кому: Екатерине Борисовне Яковенко
Важная часть моего обучения — восхищение преподавателем.
Такие мимолетные краши дают мне стимул: тогда и учиться нравится, и все лучше получается
Одним из таких лекторов была Екатерина Борисовна. На 1 курсе она вела у нас языкознание. Лекции были по субботам, когда с трудом удается открыть глаза и встать с постели. Многие приходили на пары просто, чтобы отметиться, сидели мрачные и молчаливые, а я слушала с раскрытым ртом и все записывала: мне очень нравились лекции. Но из-за того, что я поначалу долго не могла понять, как нужно работать на семинарах, у меня вышел плохой накоп, и итоговая оценка была 6. Однако я не сдалась и пошла к этой же преподавательнице на НИС по истории английского языка.
Я восхищалась ею! Она меня зацепила своей увлеченностью в предмете. Настоящая сумасшедшая профессорка! Екатерина Борисовна знала столько прикольных и интересных вещей! Но это были знания ради знания — то, что я вряд ли смогу рассказывать где-нибудь на вечеринках своим подружкам. Например, про слово «love», которое выглядит, будто образовалось при помощи конверсии (когда слово, относящееся к одной части речи, стало выступать в роли другой, не меняясь ни в произношении, ни на письме: love может быть глаголом и существительным — прим. The Vyshka), но на самом деле глагол и существительное развивались параллельно друг с другом. Тем не менее я видела прелесть и в этой информации.
Ей понравилась моя работа про морфологическое и этимологическое исследование слова «eye» и его разных аспектов. Я была рада, что мою работу ценят, а она, видимо, была рада, что я наконец образумилась и начала въезжать в предмет: мы просто были благодарны друг другу в научном смысле.
от: влюбленной в античку
кому: Варваре Юрьевне Жаркой
Это произошло на 1 курсе в сентябре, когда нам внезапно поставили дополнительную пару. Я, как и все, естественно, была недовольна таким положением дел и не хотела туда идти. Но когда я пришла на занятия, то поняла, что этот предмет я не пропущу никогда. Это, пожалуй, были единственные пары, которые я не пропустила за весь год ни разу и на которые я приходила во что бы то ни стало.
Варвара Юрьевна читала курс введения в античную и средневековую филологию. Она была не из тех преподов, в которых влюбляются все студенты и не фонтанировала шутками. Большинство моих однокурсников относилось к ней нейтрально. Но на мое сознание повлияло свойственное филфаку жизнетворчество: ты настолько глубоко погружаешься в книги, что хочешь, чтобы вся твоя жизнь была похожа на литературные произведения. У меня все так и вышло. Я робела, смущалась, мечтала, прямо как героиня какого-нибудь романа XIX века.
Она вела у нас семинары, и мы часто взаимодействовали. Я хотела ей понравиться, однако боялась отвечать много, чтобы она не сочла меня за выскочку. Сейчас я смотрю на себя со стороны и понимаю, что это было абсолютное безумие!
Моей целью было исключительно интеллектуальное восхищение
Я гуляла по Москве и все время предполагала, что она могла бы сказать по поводу той или иной вещи: я хотела залезть ей в голову.
В соцсетях она не была особо многословна, но по ее страничке все же можно было определить, что она слушает. И это сильно изменило и мой музыкальный вкус.
Она повлияла и на мой круг чтения. Я даже брала у нее какие-то книги почитать. На этой почве мы и общались. Хотя сейчас я, конечно, понимаю, что тот фидбэк, который я ей давала, был очень наивным. Но она всегда мне все объясняла и ни в чем не упрекала.
Это, конечно, был период вспышки всего творческого, что во мне есть. Я сидела на семинарах и начинала бурно рисовать. Конспекты я не писала, потому что знала, что все равно переслушаю диктофонные записи. Она порой замечала мое творчество в тетради и улыбалась. Наверное, думала, что мне неинтересно.
Для меня очень характерно влюбляться в людей, которые чем-то выше и круче меня, чтобы мне было к чему стремиться. И Варвара Юрьевна как раз стала тем идеальным образцом женщины-ученого для меня. Я тоже хотела писать книжки, ездить на конференции, иметь такую же изысканную и красивую речь. Это мой четкий ориентир в профессиональном плане.
Это определенно была история про кумира! Я думала ходить к ней на чужие пары, но, помимо наших семинаров, она вела только НИС, где я боялась появляться. Я не хотела, чтобы кто-то думал, что я из корыстных побуждений хочу быть ее фавориткой. Я хотела сделать ей какой-нибудь приятный подарок. Например, принести ей цветы, когда мы читали «Фиалки по средам» Моруа, и оставить их где-нибудь. Я думала нарисовать ее портрет.
Мне очень не хотелось опозориться перед ней, но один раз это все-таки произошло. В конце модуля Варвара Юрьевна задала эссе. Я случайно отправила другой файл ей по почте. Он тоже назывался эссе, но это был черновик работы по другому предмету, то есть он выглядел абсолютно неприлично: огромные куски копипасты и Википедии. Заметила я это только через полдня.
Легла лицом на кровать, уткнулась в подушку, не плакала, но переживала дичайший стыд — планировала сменить имя, отчислиться и переехать в другой город
Мне казалось, что хуже быть не может. Но потом я извинилась, прислала другое эссе, и вроде все было нормально.
Сейчас влюбленность постепенно прошла. Но оглядываясь назад, я понимаю, что это был достаточно благотворный период в моей жизни. И этот краш еще долго будет занимать особое место в моем сердце.
от: девушки из 208
кому: Дмитрию Сергеевичу Донских
Зимой в эфир «В точку! Персона» приходил Валерий Меладзе, и мы с подругами пришли на запись. Мы стояли в очереди и ждали начала, когда из студии вдруг выбежал какой-то громкий и напористый молодой человек. Выбегает и спрашивает: «Кто тут у нас самый смелый?» Я решила вызваться. Оказалось, что ему нужна была помощь в настройке звука между двумя аудиториями. Он посадил меня на стул, куда позже должен был сесть Меладзе, а сам ушел в другую студию. Во время настройки он называл меня «девушка из 208»: мы так и не познакомились.
Он был похож на Джонни Деппа — в общем, хорош собой. К тому же он был очень увлечен своей работой. Было видно, что он разбирается в том, что делает, и за этим было приятно наблюдать
Через какое-то время он отреагировал на мою историю в Инстаграме и прокомментировал видео, которое я снимала на конкурс для посвята: «Это лучшее видео, снятое когда-либо про наш факультет. Не только из представленных работ, а в принципе за все время». Оказалось, он тоже был фанатом фильма «На игле», по мотивам которого я делала ролик. Я, конечно, поблагодарила его, порадовалась, но больше он мне ничего не написал, и я оставила все свои фантазии.
Вживую в первый раз мы заговорили случайно. Однажды я увидела его через окно курящего в медиадворе и, конечно, сразу решила выйти туда, как бы к подруге, которая сидела там же на лавочке. Номер сработал: Дима сам подошел, заговорил с нами и даже обратился ко мне по имени. Так и завязался контакт.
Интереснее всего в этой всей истории было наблюдать за реакцией моих одногруппниц. Были постоянные сплетни и разговоры. Поскольку я учусь на гуманитарном факультете, то любой мужчина на курсе вызывает у них достаточно бурные обсуждения. Где они только не пытались найти информацию про Диму! Девочки даже нашли его страницу ВК, хотя там у него стоит другое имя.
Мне удалось застать Диму и за преподаванием. Я часто сижу в монтажке, и там же обычно проходят пары по звуку. И я осталась посмотреть, как он проводит пары. Когда он отмечал присутствующих, то не мог нормально произнести ни одной фамилии. Меня удивило, что он очень внимательно относился к каждому: переслушивал по несколько раз работы, терпеливо все объяснял, а студентки его там разрывали на части. «За всю мою жизнь столько женщин одновременно от меня еще ничего не хотели», — смеялся он.
Все первокурсники, которые у него учатся, очень довольны его преподаванием. А журфак даже завидует медиакому в этом плане. Мне кажется, для него вообще нет ничего важнее, чем звук. Все разговоры с ним начинаются со звука и им же и заканчиваются. Он ответственно и с любовью подходит к своему делу.
В общем, эта история строится в основном на обычном женском трепе и впечатлительных умах первокурсниц. На самом деле мы, конечно, понимаем, что преподаватели в большинстве своем недосягаемы, и поэтому продолжаем радоваться разным мелочам, связанным с ними.
Текст: Анастасия Желтова
Редактор: Анастасия Ларионова
