Нелегкие деньги: как работает вебкам-моделинг
Стереотип о том, что вебкам — это легкие деньги для студентов и студенток отчасти формируют сами работодатели. «Легкая работа для студенток в СПб», «Присоединяйся к нам и начни свой путь к богатству!», — призывают сайты известных вебкам-студий. The Vyshka погрузилась в мир кибермоделинга и выяснила, как веб-модели совмещают университет с работой, сколько зарабатывают и почему вебкам — это совсем не «легкие деньги».
Как все устроено
У каждой вебкам-модели есть tip-меню, в котором перечислены услуги и их стоимость в «токенах» — специальной внутренней валюте сайта. За каждые 100 токенов покупатель платит десять долларов, а вот модель получает только пять из них. За действия вне списка девушка или парень может назначать цены прямо во время трансляции или просто отказаться их выполнять. Просьбы бывают разные: иногда просят надеть джинсы или чулки, иногда — что-то более необычное. Как-то раз клиент написал Свете: «Я хочу, чтобы ты стояла на корточках, плевала в тарелку и лизала свои слюни».
За отдельную плату девушки могут связываться «в привате» с одним конкретным посетителем сайта. Ева рассказывает, что в первый месяц работы ей пришлось смотреть, как клиент обмазывается фекалиями. Но обычно люди, которые пишут модели что-то грубое или требуют действий, запрещенных сайтом, отправляются в бан.
Если во время стрима модели не донатят, она может делать все, что захочет: лежать, танцевать, болтать с посетителями, большинство из которых иностранцы. Девушки признаются, что вебкам серьезно подтянул их разговорный английский.
Студии и работа на дому
Вебкам-студии привлекают моделей несколькими способами. Кроме громких обещаний на собственных сайтах, они обычно размещают вакансии на Jooble или Jobsora и ищут работников в социальных сетях с помощью скаутов.
Раньше Никита работал скаутом: искал девушек в Tinder и предлагал им попробовать себя в вебкаме. Сейчас он оператор в той же студии: руководит действиями модели во время эфира и общается со зрителями от ее лица. Сама модель просто не успевает отвечать всем: она вещает на 5-8 сайтов одновременно. Многие модели, к тому же, не знают английского — а трансляции чаще всего ведутся именно на англоязычных сайтах.
«Впервые было немного грязновато, но потом привыкаешь. Становишься такой же “киберпроституткой”, как и модель. Алгоритмы общения с клиентом вполне обычные: не терять контакт, быть дружелюбным, уделять внимание. Приходят не просто передернуть, а заслужить внимание девушки. Именно это оплачивается больше всего».
Студия, в которой работает Никита, предоставляет не только оператора, но и помещение для работы с хорошим освещением, а также камеру и лайтбоксы. За «выход» студия платит ему тысячу рублей и сорок процентов от дохода модели.
Работать можно и без посредничества студии. Вебмодель Света рассказала, что работать на студию не выгодно. «Большая часть студийных моделей находятся на последних страницах сайтов, в “приватах” за минимальный прайс. Они не знают программирования, не могут разобраться с софтами самостоятельно, хотя об этом можно прочитать в интернете».
Ева рассказывает, что многие студии никак не продвигают моделей, предоставляют плохие помещения и технику. «Бывает, что забирают половину заработка, выписывают штрафы за каждую мелочь, заставляют работать на десяти сайтах по 12 часов, даже если ты себя плохо чувствуешь. А если модель захочет уйти, то ей не отдадут логины и пароли от аккаунтов на вебкам-сайтах, будут шантажировать, запугивать, не выплатят деньги».
Автор телеграм-канала о вебкаме “Chaturbabes” Диана работала в студии около полугода и зарабатывала там в пять раз меньше чем сейчас, работая четыре дня в неделю по семь часов. Моделям студии, в которой работала Диана, нельзя было иметь страницы в социальных сетях: так уменьшается риск того, что модели попросят перевести им деньги в обход системы PayPal, которую в основном используют студии. Девушку уволили как раз за аккаунты в социальных сетях, и с тех пор она стримит из дома.
«Не все студии такие», — уверяет Ева. Девушка рассказывает, что некоторые студии в Петербурге не только предоставляют технику и помещение, но и занимаются продвижением моделей: организовывают занятия английским, танцами, мастер-классы с визажистами. Часто там есть даже свой психолог.
Но все же большая часть моделей выкупают свой аккаунт у студий и переходят на работу из дома, как только начинают зарабатывать. Такой «выкуп» может стоить до 300 тысяч рублей, хотя студии пустые профили просто не нужны: посадить в кадр другого человека невозможно.
Заработок модели, которая работает дома, зависит от часов работы и количества подписчиков. Например, этим летом заработки Светы доходили до 300 тысяч рублей в месяц.
Вебкам и учеба в вузе
Никита рассказывает, что люди ошибочно думают, что вебмоделинг — это легкие деньги и все вебкамщицы — обязательно студентки. По его словам, очень многие учащиеся ВУЗов пробуют стримить, но не задерживаются в индустрии надолго, ведь это не так просто, как кажется. Об этом говорит и Ева: «Это такая же работа, как и любая другая. Нужно соблюдать график, следить за трендами, правильно выстраивать отношения с клиентами, хотя бы немножко понимать, как работают психология и маркетинг».
Раньше Света хотела стать блогером в Instagram и популяризировать науку. Девушка пыталась учиться сначала на историка, потом на политолога, но качество российского образования ее не устроило. Сейчас она занимается вебкамом, чтобы накопить на учебу за рубежом.
Вопреки сложившемуся мнению, она говорит, что совмещать кибермоделинг и учебу — не так-то просто. «Я знаю очень мало моделей, которые учатся и работают одновременно, потому что на стриминг тратится очень много времени и сил. В основном, все студийные модели работают по 7-9 часов в день. Но для выхода в топ надо стримить больше». Чем выше положение модели «в топе» — тем больше у нее зрителей и донатов.
Студент медицинского Сергей вебмоделит примерно год. Правда, он учится на последних курсах и стримит не так много — чаще по вечерам в свободное от учебы и работы медбратом время. «В начале обучения времени на сон не хватало, не то, чтобы на работу», — признается Сергей. Из-за дистанционного обучения и самоизоляции он работает больше: запускает с утра трансляцию и параллельно делает домашнее задание.
Сергей надеется, что вебкам станет его основной работой: «Откровенно говоря, есть шансы даже не заниматься медициной при достаточной популярности на вебке».
Сталкинг, деанонизация и шантаж
Света считает, что вебкам невозможно совмещать со многими видами работы и учебы из-за риска деанонизации. «Есть одна довольно популярная модель, у которой больше 300 тысяч подписчиков, она учится на врача. Понятно, что если в больнице, в которой она будет работать, об этом узнают, то ее просто выгонят. Все мои подруги из индустрии не понимают, зачем она продолжает учиться».
Деанон — один из главных страхов для большинства кибермоделей. Клиенты часто пытаются узнать их настоящие имена, места жительства, страницы в соцсетях. Именно поэтому, например, большинство моделей не имеют страничек в соцсетях или довольствуются «пустым» профилем «Вконтакте».
Никита рассказывает, что настоящее имя каждой пятой модели становится известным. «На западе с этим вроде спокойно, всем давно все равно, но не у нас».
Света очень обеспокоена тем, что кто-то из ее окружения поделится ее личными данными, даже если это ник в телеграме. О работе Светы знают только парень и близкие друзья. Семья думает, что девушка ведет трансляции компьютерных игр на YouTube.
Диана говорит, что в вебкаме в любом случае нужно быть готовой к деанону и последующей травле и что она сама часто сталкивается с шантажом. «Нежным лучше в вебкам не идти. Меня лично деанонят минимум раз в три месяца. Угрожают разослать видео друзьям и родственникам и требуют денег, но я отказываю».
«Это не та работа, которую одобряет общество, — подчеркивает Ева, — нужно понимать, что, возможно, друзья окажутся не друзьями, парень окажется не таким хорошим и адекватным, как казалось раньше, а кто-то, возможно, начнет шантажировать. И записи стримов останутся в интернете навсегда».
Текст: Наталья Синеокая
Иллюстрации: Яна Варфоломеева
Редактор: Анна Терешева
