«Надеть рабочий халат»: практика на психфаке
Отработка навыков предусмотрена при обучении на многих специальностях. Студентам-психологам она позволяет расширить представления о профессии, наработать опыт и справиться со страхом навредить клиенту. Мы поговорили со студентками психфаков Москвы о прохождении практики во время обучения и выяснили, как полученный опыт помогает определиться с дальнейшим путем в профессии.
Таня
(имя изменено по просьбе героини)
Таня, выпускница психфака, прошла отбор на телефон доверия «Сестер» (независимый благотворительный Центр помощи пережившим сексуальное насилие — прим. The Vyshka) в 2018 году и с тех пор работает волонтеркой в кризисном центре
Обучение
По Таниному мнению, большая часть предметов в институте направлена на то, чтобы дать только научные знания: «По закону после окончания института уже можно консультировать, однако большая часть выпускников не чувствует себя достаточно уверенно и продолжает обучение».
Чтобы получить какие-то практические знания, нужно дополнительно учиться, пойти в какую-то школу или ассоциацию. Поэтому, когда два года назад центр «Сестры» объявил набор с обучением на кризисную почту и на телефон доверия, Таня подала заявку и прошла отбор. Первые полгода волонтерки учились, потом начали практиковаться и самостоятельно работать. Девушка очень обрадовалась, что необязательно быть психологом, чтобы подать заявку. Это такой вид работы, которую может выполнять любой человек, если у него есть желание и силы: «Это очень классный подход, потому что я часто сталкивалась с тем, что работать можно, только получив образование или обладая определенными характеристиками».
Обучение проходило в ходе специальных тренингов: занятия были разделены по темам, каждая тема была так или иначе связана с проблематикой сексуализированного насилия, с которой работает центр. С какими-то темами, которые обсуждались на обучении, Таня была уже знакома: «До “Сестер” я чувствовала себя человеком с хорошей теоретической базой, а после “Сестер” почувствовала себя увереннее как практик».
Девушка занимается консультированием по телефону, это «мини-скорая помощь»: когда человеку плохо, не с кем поговорить, у него что-то «горит», он может позвонить на телефон доверия. Советов на телефоне доверия не дают, могут только информировать: куда обратиться, как можно поступить, какие бывают алгоритмы действий. Консультанты поддерживают, пытаются найти внутренний ресурс, спрашивают о том, что действительно беспокоит, совместно ищут способы для того, чтобы справиться, например, с тревожностью. Иногда бывает такое, что у человека несколько запросов, и на горячей линии не могут ответить на некоторые из них. Тогда человека перенаправляют к тем, кто может ответить на его запрос.
Ценность волонтерства
Пока Таня училась в «Сестрах», она получила очень много опыта, который пригодился ей в учебе. Первый же экзамен по психологическому консультированию после начала волонтерства девушка сдала очень легко.
Разговаривать с человеком в консультационном плане для меня перестало быть проблемой. Ты автоматически “надеваешь рабочий халат”, то есть существуют вещи, которые ты сразу начинаешь выполнять, как только входишь в роль консультантки: воспринимаешь человека исключительно как клиента, слушаешь спокойно вне зависимости от ситуации
Благодаря «Сестрам» Таня поняла, что учеба может быть в радость всегда. Можно учиться и никогда не чувствовать себя виноватым или тупым. А если ты вдруг чувствуешь это, то тебе дадут понять, что это совсем не так. Дело в ценностях, которые разделяет центр: нет цели стать идеальными, лучшими специалистами, стать невероятными профессионалами, которые никогда не совершают ошибок. Ошибки совершает каждый. В институте очень часто можно столкнуться с тем, что, если ты ошибаешься, преподаватель смотрит презрительно. А если ты что-то знаешь, преподаватели не обращают на это внимание, воспринимают это как должное. Возникает противоречие: ты как студент одновременно и большой взрослый, который должен все уметь и все знать, и при этом еще и маленький, который может что-то не знать.
«Именно после опыта в “Сестрах” я поняла, что могу быть практикующим психологом. Я осознала, что мир может быть таким, в мире может быть такое обучение и в мире может быть такая работа, которая меня удовлетворит. Когда ты учишься чему-то, и обучение сильно отличается от того, чем ты будешь заниматься в дальнейшем, это непросто. Зато когда ты начинаешь заниматься этим на практике и понимаешь, что это твое — это прекрасное чувство».
РИТА, МГПУ
Рита, студентка МГПУ, проходила практику в школе, а также две отработки навыков: в психиатрической лечебнице и в детском саду
Учебная практика
В МГПУ предусмотрены несколько видов практики: учебная на втором курсе, производственная на третьем и преддипломная на четвертом. Предполагается, что практику студенты ищут сами, но с помощью ответственных преподавателей, впоследствии проверяющих дневник практики.
В 2019 году Рите повезло: школьный психолог одной из московских школ, выпускник МГПУ, захотел, чтобы у него в школе проходила учебная практика, и ей удалось попасть к нему.
Рите нравится идея работы в школе: «Я только сейчас задумалась о том, что есть не только общеобразовательные школы, но и альтернативное образование. В этом один из плюсов моего университета: направленность на школу». Многие преподаватели так и говорят: «Ну, вы же пойдете работать в школу».
Учебная практика — ознакомительная, происходит в основном визуальное восприятие процесса. Студенты изучают распорядок дня специалиста, чем он занимается. Благодаря психологу, под контролем которого учащиеся проходили практику, они смогли проникнуть чуть глубже, чем это предусмотрено в рамках учебной практики.
Когда Рита проходила учебную практику, школьный психолог проводил ребятам несколько методик по профориентации, выявлению тревожности, типам взаимодействия внутри класса. Студенты-практиканты проверяли тесты, которые психолог уже успел провести, занимались документацией. «Было очень интересно наблюдать за тем, что показывает методика, и при этом видеть реальную картину класса, смотреть, в каких ситуациях методика и реальность могут совпадать. Видеть действительную взаимосвязь при отработке методик на своих одногруппниках более сложно: ты хорошо знаешь людей, с которыми тренируешься, и поэтому изначально немного предвзята».
Я недавно услышала, что хороший психолог должен быть немножко “туповат, глуховат и слеповат”, строить из себя дурака, чтобы человек из раздражения высказывал какие-то мысли напрямую. Школьный психолог часто так себя ведет, чтобы детям было легче к нему относиться
Все бюрократические трудности, проверки на наркотики, бумажная волокита становятся настоящей проблемой для школьного психолога. Для Риты стало удивлением, что от них требуется очень много ненужных и странных действий, хотя есть и понятные вещи: борьба со стрессом перед экзаменами, профориентационная работа. «На момент прохождения практики у нас еще не было предмета “психологическая служба” — о специфике работы психолога в разных организациях и ситуациях, поэтому четких представлений о том, что должен делать психолог, не было. Мы знали только, как технически нужно проверять тесты, знали методики, как они работают, как их проводить».
Производственная практика
В отличие от учебной практики, суть которой в наблюдении, на производственной практике студенты обязательно должны проделать какой-то объем работы. Например, прийти в класс к детям и что-то провести: тренинг или тест.
На четвертом курсе практика должна иметь отношение к диплому. Например, если исследуются дошкольники или школьники и адаптация, хочется измерить их тревожность, важно, чтобы именно в сентябре была практика, так как в другое время ничего не выйдет.
Если практика будет весной, задачу будет очень сложно решить. В сентябре, после летних каникул, тревожность у школьников высокая, так как они не успели адаптироваться к учебному процессу, а в мае, допустим, будет низкой, так как процесс адаптации прошел.
«На четвертом курсе мне бы хотелось провести беседу с кем-нибудь из школьников. Мы придумали классную профориентационную методику для тех, кто хочет стать психологом. Мы готовы на все, но фактически будем делать только то, что нам разрешат».
В рамках курса специальной психологии Рита и ее одногруппники проходили мини-практику в детском саду для детей с особенностями развития, например, с органическими нарушениями слуха, речевого развития.
Студенты приходили туда подготовленными, уже знали об особенностях развития детей с разными диагнозами, проводили методики с детьми. Временные рамки для проведения методик строго ограничены. «Это происходило так: я прихожу с заранее подготовленными методиками, например, на способность предсказывать события, и мне выделяют одного или нескольких ребят, с которыми я отрабатываю эти методики».
Сомато-неврологическое отделение
Рита с группой дважды посещали сомато-неврологическое отделение одной больницы. Люди проводят там всего дней по пять. Это перевалочный пункт, где снимают бред и психоз, лечат основные симптомы. Задача психолога в клинике — составить психологическое заключение и отобразить в нем изменения личности пациента.
Несмотря на то, что я была знакома раньше с обстановкой в больницах, этот опыт был очень странным для меня, а также для моих одногруппников. Кто-то после поругался со своими близкими, кто-то чувствовал себя плохо весь день, кто-то напился. Я просто легла спать в шесть часов вечера и проспала до следующего утра. Это не мистика, просто очень тяжелое переживание: видеть серьезно больных людей.
Студенты встретились с психологом, он проинструктировал их. В первый раз Рита и ее одногруппники пришли без халатов, но потом им сказали, что лучше было бы их надеть, чтобы больным было легче воспринимать присутствие ребят в лечебнице.
В первый день психолог подобрал двух пациентов с интересными случаями. Сначала попалась женщина около 50 лет с длительной шизофренией. Она в бреду выпрыгнула из окна, выжила, но сломала ноги. Бред к моменту встречи у нее закончился, поэтому она мало отличалась от обычного человека. Настроена она была позитивно, мягко и добродушно, но, когда ей задавали вопросы про болезнь, хмурилась и отвечала: «Не хочу, надоело об этом говорить».
Другой мужчина, около 30 лет, тоже с бредом выпрыгнул из окна, но с более низкого этажа. Ему снять психоз не успели, поэтому он находился в состоянии бреда.
У психолога с собой есть папочка с методиками. Студенты смотрели на то, как происходит стандартная беседа, он демонстрировал классические методики. Рита и ее одногруппники знали патогенез шизофрении, как все происходит, и, держа все это в голове, наблюдали за развитием беседы.
Во второй день практики будущим психологам попались еще два пациента: парень с попыткой суицида и мужчина с белой горячкой, у парня из-за медикаментов была некоторая заторможенность.
«Всего два дня в больнице помогли увидеть реальную картину. Было очень интересно увидеть, что то, что написано у меня в тетрадке, существует на самом деле».
Ценность практики
По словам Риты, практика нужна, чтобы увидеть как можно больше. «Я не планировала работать в школе, но посмотрела изнутри, как все происходит, каковы реальные проблемы и задачи школьного психолога, и мне стало интересно. Я расширила свое представление о том, какие варианты выбора будущего пути у меня есть».
Психолог может пригодиться везде. Психология — отличное базовое образование, которое можно комбинировать с чем угодно. Для меня практика — не просто про отработку навыков, которые даются в университете, а про расширение кругозора, про поиск новых вариантов.
Автор: Лада Кудин
Иллюстрации: Зина Грезина
Редактор: Александра Морозова
