«Удивительный опыт житья на опальном факультете». Смольный: от постройки до разрушения
За последние три года на факультете свободных искусств и наук произошло многое: от попытки отделиться от СПбГУ и «реорганизации» факультета до конфликтов студентов с администрацией и увольнения преподавателя за участие в митинге. Рассказываем, чем на самом деле являлся Смольный для студентов и преподавателей, как началось давление на факультет и как студенты пытались ему сопротивляться, и прослеживаем путь Смольного от «золотых лет» факультета и зарождения первой «свободной» программы в России до его исчезновения и попыток сохранить свободу.
Кратко: Смольный – это факультет свободных искусств и наук СПбГУ, где преподавание ведется по европейской модели liberal arts and sciences. Студенты сами выбирают предметы, которые будут изучать, и распределяют, к каким преподавателям придут и во сколько. В Смольном много интерактивных методик преподавания. Лекций в основном нет – только семинары. Цель обучения – развить ответственность студентов, критическое мышление и сделать упор не на знания, а на навыки.
Как в Смольном прививали «аллергию на внушение со стороны»
Смольный был открытым местом для посещений. Туда всегда можно было прийти и послушать уникальные авторские курсы. Дарина Поликарпова оказалась на одном из таких мероприятий, а затем поступила, стала студенткой, защитила кандидатскую и через какое-то время начала преподавать там сама.
— Смольный не отпускает. У него есть какая-то невероятная способность создавать ощущение дома — это подчеркивают почти все, кто там учился. Из дома нельзя просто уйти — ты обязательно будешь возвращаться. И после того как я выпустилась, я жила мыслью, что все-таки когда-нибудь туда вернусь, — рассказывает Поликарпова.
В Смольном камерное обучение: на всем курсе было не более 120 человек, на всем факультете — около 600. Учились в основном в малых группах по 20 человек в формате семинаров, лишь изредка были большие поточные лекции, где одновременно собирался весь курс. Это создавало ощущение «дома» и помогало студентам не замыкаться в себе: из-за того, что каждый студент сам выбирал дисциплины, все 120 человек курса перемешивались и выходило так, что практически все друг друга знали.
Дарина Поликарпова рассказывает, что в Смольном было «приятно быть студентом: тебя ценят, есть много разных возможностей, можно ходить на курсы и со всеми знакомиться, встречать интересных людей и находить себя». Для Дарины Поликарповой годы, проведенные в Смольном, стали лучшими за время всей учебы: «Там я собрала кирпичики, из которых потом построила свою жизнь — познакомилась с будущим мужем, обрела близких друзей и укрепила профессиональные интересы».
Как считает Поликарпова, преподаватели Смольного старались общаться со студентами на равных: «Важно показать, что они здесь — главные люди, ради которых все происходит».
— В Смольном всегда давали почувствовать студенту, что его мнение нужно и важно, что можно не бояться высказываться и ошибаться. Мы ожидали, что студенты всегда готовы вступать в дискуссию — нет никакого давления авторитета. У любого человека есть право взять слово и его отстоять, — рассказывает Дарина.
— Это позволяло вырастить самостоятельно думающих и критически мыслящих свободных людей, у которых есть аллергия на внушение со стороны.
Первые зачатки этой программы появились в 1997 году: тогда в СПбГУ открылись курсы по модели liberal arts для студентов, а уже в 1999 году руководство СПбГУ запустило программу «Искусства и гуманитарные науки» совместно с Бард-колледжем — частным американским университетом свободных наук и искусств. С ним Смольный сотрудничал еще 20 лет. Преподавателей там было еще мало, а наборы студентов — небольшие, слабые и часто «случайные»: тогда в Смольный шли в основном те, кто с теми же экзаменами не прошел на другую программу СПбГУ, как рассказывает бывшая преподавательница Евгения Глазанова. Она проработала в Смольном почти 20 лет. Она говорит, что тогда «все понимали, что такое либеральное образование и для чего они здесь находятся». В 2011 году программа стала полноценным факультетом: начался расцвет Смольного. Тогда увеличился состав студентов, на факультет стали идти целенаправленно: с тех пор «случайные» студенты стали исключением, а не закономерностью, а проходные баллы год от года только росли.
В Смольном учебный процесс был выстроен по европейской системе liberal arts and science — это последний факультет с такой программой в России. Подразумевается, что конкретной специальности до третьего курса в Смольном нет. Студент мог выбрать любую дисциплину из около сотни предложенных: сам составить расписание, выбрать преподавателей и предметы из сферы своих интересов. Преподавательница Смольного Ольга Давыдова поясняет: «Ответственность за образовательный процесс в значительной степени передается студенту. Мы проходим что-то не потому, что нам сказали это проходить, а потому что мы сами этого захотели. Этот момент самостоятельности очень важен: когда ты сам отвечаешь за то, что в итоге получишь».
— В Смольном можно выбрать: ходить на пары по субботам или нет, учиться у строгого преподавателя или у мягкого. Здесь очень много логистики, которую студенту нужно продумывать, — рассказывала студентка Смольного Маша.
На факультете свободных искусств и наук писали эссе, рисовали афиши к фильмам, создавали карты текстов, многое обсуждали и переводили вербальное в визуальное — для того, чтобы научиться смотреть на вещи с разных ракурсов: когда не получается понять что-то в текстовом формате — может, получится понять или переосмыслить в визуальном, считает Ольга Давыдова.
— Либеральное образование — это еще и про прикольные методы: можете устроить групповое обсуждение, убежать в сад, составить карту рассказа, разорвать текст и сделать из него оригами. От такого у многих ощущение, что мы занимаемся полным хаосом, — делится студентка Смольного Кристина.
Например, на курсе кино студенты делали сценки — в них нужно было показать понятия научных статей, а все должны угадать. На этом же курсе есть «врачебный консилиум», где «пациентом» становится российский кинематограф. Студенты делились на группы врачей: терапевты должны сказать, что хорошо, диагносты – что плохо, а реаниматологи —рассказать, что с этим делать.
— Кроме того, это связано со снятием налета авторитета, к которому нельзя прикоснуться: «Это же Кант, как же можно по Канту сценку делать?» Если так относиться к Канту, ты никогда его не прочитаешь, потому что Кант будет обладать таким пиететом [уважением], что тебе будет сложно к нему подступиться. Такой подход снимает страх перед большими фундаментальными вещами, — рассказывает Ольга Давыдова.
В Смольном много и «стандартных» пар, чаще всего семинаров. Поликарпова считает, что именно семинары были необходимы для «распределения власти»: подразумевается, что на традиционных факультетах преподаватель наделяется властью — «формат лекций сильнее подкрепляет эту власть, семинары ее перераспределяют».
Этому способствовал и отчасти неформальный подход к учебе: например, как рассказывают студенты, в Смольном иногда проводили пары в саду, когда в Петербурге становилось тепло: «Мы пришли в сад, Дмитрий Вадимович сел на пенечек, мы — вокруг него, как дети вокруг Деда Мороза», — вспоминает студентка Кристина.
Еще одна особенность модели liberal arts and sciences — это ориентация не на знания как таковые, а на навыки, которые помогут эти знания получить. В образовании давно стало понятно, что учить людей знаниям — бесполезно, считает Ольга Давыдова. Она поясняет, что гораздо важнее научить искать информацию и сопоставлять ее, понимать, как работают источники, каким можно доверять, а каким — нет.
Кроме того, за четыре года — пока студенты поступят на первый курс и закончат институт — рынок труда может значительно измениться, а модель liberal arts and sciences — очень гибкая и умеет адаптироваться к новым реалиям, в которые попадают выпускники, делилась Ольга Давыдова.
Противники подобной учебной системы считают, что формат либерального образования не может воспитать высококвалифицированных специалистов, которые глубоко разбираются в своей конкретной области: они будто бы знают все и сразу, но поверхностно. Это главная претензия к системе liberal arts и Смольному в частности. Однако, Ольга Давыдова считает, что фундаментальность в модели liberal arts and sciences была выражена по-другому: она не просто выдается, а студент сам должен до нее дойти: «Если ты научил человека методу, то объем информации он восстановит сам, если ему это нужно».
— Смольный был маленьким ковчегом, русским Оксфордом, куда ты приходишь учиться вне зависимости от происходящего вокруг. Вы маленькое замкнутое пространство со своей экосистемой: будто бы одни против целого мира — против СПбГУ, занимаетесь чем-то безумным и непонятным для большинства людей вокруг. Это была бы настоящая утопия. Если бы в это пространство постоянно не пытались вторгнуться ужасные силы СПбГУ и его разрушить, — делится студентка Смольного Кристина.
«Дайте нам лишь бы нормально доучиться»: как началось давление на факультет
Никита Кузнецов – директор института философии СПбГУ сам называл Смольный – «анархией с первого курса» и говорил, что не понимает, как можно учиться по такому учебному плану, вспоминает представительница студсовета Вероника.
Противостояние Смольного и СПбГУ могло возникнуть, полагают студенты, из-за идейного противостояния: с одной стороны, СПбГУ — консервативный ВУЗ с долгой историей, с другой — маленький либеральный факультет. По мнению студентов, университету стало сложно контролировать Смольный из-за разных моделей образования:
— Сразу было понятно, что наш факультет — это чужеродный элемент СПбГУ, который резко вырос заплаткой на сплошной скатерти. СПбГУ не привык, что можно учиться как-то по-другому, — считает Кристина, студентка Смольного.
Эта разница моделей обучения СПбГУ и Смольного в марте 2021 года привела к тому, что Алексей Кудрин, на тот момент декан факультета свободных искусств и наук СПбГУ, заявил о выделении Смольного в самостоятельный Университет. Со слов Кудрина, ученый совет СПбГУ одобрил выделение Смольного: за это проголосовали 95 членов ученого совета из 133.
«Это будет небольшой, но особенный университет. Особенный — по модели образования, по индивидуальному подходу к каждому студенту», — рассказал Алексей Кудрин в интервью «Ведомостям».
Кроме того, декан факультета заявил, что уже в течение двух месяцев Смольный — к маю 2021 — отделится от СПбГУ. Алексей Кудрин рассказал в интервью «Ведомостям», что у студентов будет выбор: учиться в новом университете или остаться в СПбГУ, но все-таки считал, что большинство выберет Смольный из-за индивидуальных треков обучения, «неплохого имиджа» и возможности получить второй диплом американского Бард колледжа. Отделиться Смольный не успел.
В июне 2021 года Бард колледж, с которым сотрудничал Смольный, Генпрокуратура признала «нежелательной организацией». Это первый университет, деятельность которого, по мнению ведомства, «представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации», который может быть связан с «иностранными НКО, подконтрольными Джорджу Соросу» (Джордж Сорос финансирует Бард колледж — прим. The Vyshka).
В мае 2022 50 экспертов провели проверку учебного плана и Комиссия Ученого совета СПбГУ под руководством Никиты Кузнецова — директора института философии — приняла решение исключить 70 дисциплин из учебного плана: «случайные» и «крайне идеологизированные дисциплины, причем в соответствии с худшими западными стереотипами», которые «не соответствуют нормам академической строгости и формальности». По итогам проверки руководству факультета поручили доработать учебный план, учесть все замечания.
В июле 2022 Алексей Кудрин уволился с поста декана «по собственному желанию». Как сообщил РБК со ссылкой на близкий к руководству факультета источник, Кудрин не был согласен с позицией ректора СПбГУ Кропачева по поводу развития факультета.
– Происходящие события были довольно близки друг другу хронологически, к тому же, наложились на начало войны*. С начала учебного года была одна мысль: «Господи, дайте нам лишь бы нормально доучиться и получить дипломы, без больших приключений, — рассказывает студентка четвертого курса Маша.
В сентябре 2022 и.о. декана назначают Нину Савченкову — профессора кафедры междисциплинарных исследований и практик в области искусств. Как поясняет представительница студсовета Вероника, отношение студсовета к ней всегда было очень хорошим.
В тот же месяц завкафедрой проблем междисциплинарного синтеза в области социальных и гуманитарных наук назначают Никиту Кузнецова — того самого, который называл факультет «анархией с первого курса», высказывал сомнения по поводу эффективности учебного плана и руководил Комиссией Ученого совета СПбГУ по проверке учебного плана. Представительница студсовета Вероника поясняет, что его поставили на замену преподавателю Дмитрию Панченко: она полагает, что его отстранили от должности завкафедрой из-за того, что он задал вопросу ректорату о том, почему не продлили контракт с Жанной Черновой и Виктором Каплуном.
В октябре 2022 «Бумага» со ссылкой на источник в Смольном сообщила о том, что программа факультета будет изменена, а набор на новый учебный год по программе «Свободные искусства и науки» закрыт. Вместо нее появится другая программа – «Искусства и гуманитарные науки».
— Это очень показательная история — переименовать со свободных искусств и наук просто в искусства и науки. СПбГУ боится, что он виноват: вырастил невыносимых либералов, — делится студентка Кристина.
То, что произошло осенью 2022 с факультетом, называли по-разному: от реорганизации до преднамеренного разрушения. В то же время Андрей Аствацатуров, профессор истории зарубежной литературы СПбГУ, на своей странице ВКонтакте заявил, что «факультет никто не закрывает и закрывать не собирается», а единственные изменения — это «несколько скорректированный учебный план».
Аствацатуров присутствовал на вечерах Захара Прилепина (писатель, пропагандист, участник боевых действий на территории Украины — прим. The Vyshka) — как поясняют студенты, отношение к нему испортилось еще тогда. Студенты рассказывают, что Аствацатуров никогда не любил этот факультет, часто говорил: «Я к вам тут прихожу, но вообще-то я преподаю в СПбГУ на филологическом — вот это мой факультет», и всегда носил толстовку с мерчем СПбГУ, хотя у Смольного есть свой мерч. Андрей Аствацатуров на просьбу пообщаться не ответил.
В декабре 2022 студенты четвертого курса рассказали студсовету, что Аствацатуров всегда сильно опаздывал на пары, а когда приходил, рассказывал про ценности: «Есть правильные и есть неправильные, ваши — неправильные». Студсовет передал эту информацию и.о. декана и Никите Кузнецову — тот неоднократно повторил, что со всем разберется.
Через месяц, в январе 2023, исполняющим обязанности декана назначают Аствацатурова.
— Видимо, это и было наказание для него за опоздания, — иронизирует представительница студсовета Вероника.
«Заботятся не об образовании — о морально-нравственном облике»: как увольняли преподавателей
«Еще летом 2022 все абитуриенты и студенты считали, что, несмотря на сложности, хотя бы останутся все преподаватели», — делится студентка Смольного Вероника.
Но в сентябре 2022 года, перед началом учебного года, СПбГУ без предупреждения не продлил контракты с двумя из пяти преподавателей программы «Социология и антропология» — Виктором Каплуном и Жанной Черновой, одной из главных специалисток по гендерным исследованиям в России. Как рассказывает представительница студсовета Вероника, именно тогда уже «стало понятно, что ничего не останется»
— И было только одно объяснение: университет просто не хочет, чтобы программа существовала, тут кто-то учился и работал.
За последующие месяцы в Смольном перестало работать больше десятка преподавателей.
«У нас есть направление — философия, если мы все доживем до третьего курса, можете его выбирать», — сказал первого сентября на встрече первокурсникам преподаватель Смольного Александр Погребняк — «драматичный» мужчина полностью в черном, как его описывает студентка Кристина.
Многие записались к нему на дисциплины — он отвел одну пару. А затем началась мобилизация, и Погребняку пришлось уехать из России, а затем уволиться, так как СПбГУ отказался согласовывать ему дистанционные пары.
На замену Александру Погребняку студентам поставили другого преподавателя — Дениса Скопина. В конце сентября 2022 у студентов пропало несколько занятий с ним: преподаватель прийти на пары не мог — был задержан за участие в митинге против мобилизации.
Когда его отпустили, как рассказывают студенты, все знали, что Скопин «вернулся с повесткой» и был в «довольно печальном настроении», на первой паре он сказал: «Как хорошо, что из всех присутствующих никому не вручат повестку. Кроме меня». В группе были одни девушки.
Студентка первого курса Кристина признается: многим он поначалу не нравился из-за его пессимистичной манеры говорить — он часто начинал занятия с фразы: «Раньше Смольный был маленьким Оксфордом, а теперь все не то». Он также любил говорить о том, чтобы студенты ценили время, проведенное в Смольном, потому что их курс последний по старой программе Смольного.
– Он — человек довольно героического склада, который будет до конца свою правду нести, даже если это может чему-то повредить. Как будто герой рыцарских романов, — делится впечатлением о нем студентка Кристина.
В октябре 2022 года студенты узнали, что Скопина уволили за «аморальный проступок» — участие в митинге против мобилизации.
— Один преподаватель, который у нас вел лекцию в этот день сказал в конце: «Наверно, будет глупо, если я буду молчать. Формулировка “аморальный проступок” настолько дурацкая, что не может быть такого, чтоб его реально уволили, — там сейчас все обжалуют и его вернут», —вспоминает студентка Кристина.
Но оспорить эту формулировку Денису Скопину не удалось: «аморальный проступок» так и остался аморальным проступком.
Официально его должны были уволить со среды, а в понедельник в расписании стояли его последние пары, но уже в этот день ему заблокировали пропуск, рассказывают студенты.
Денис Скопин пролез через забор, чтобы провести последнюю пару в саду — это место, как поясняют студенты, уже стало «диссидентским»: раз не разрешают провести пару в Смольном, нужно прийти и провести ее там.
Несмотря на то что не все студенты были довольны его «меланхоличным нравом», многие пришли его поддержать. Об этой паре не сообщалось официально, но благодаря «сарафанному радио» и общему чату факультета люди быстро об этом узнали.
Как рассказывают студенты, эта пара была довольна «картинна»: все снимать приехал телеканал «Дождь», вокруг стояло много студентов и Денис Скопин читал «в своем неукротимом духе» лекцию про Канта — о его понятии «морального поступка». Вместе с этим, студенты отмечают, что он сказал довольно проникновенные и искренние слова:
«Я уверен, что старшее поколение в вас ничего не разрушит, потому что вы — молодые и очень хорошие. Я был счастлив работать в этом месте»
Студенты вспоминают, что в конце у него немного дрогнул голос. Некоторые люди, у которых он вел курсы, начали плакать.
— С одной стороны, это было очень трогательно, с другой — печально. Ты понимаешь, что эта ужасная система может выгнать человека из места, где он хотел преподавать и проработал много лет, — делится Кристина.
Как отмечают студенты, ужасное в этой ситуации не только увольнение за «аморальный проступок», но и равнодушие СПбГУ к учебному процессу: при постоянной смене преподавателей в первую очередь под удар попадает продуктивность.
— Меня не беспокоит моральность или аморальность моего преподавателя: меня беспокоит, может он мне рассказать что-то полезное про Софокла и Еврипида или нет. Если он хороший педагог, меня не беспокоит, ходит ли он на митинги, — это же его внеурочное время, — признается студентка Кристина.
Когда студенты пришли после прощания со Скопиным, они узнали, что вместо него назначили преподавателя из СПбГУ — Илью Докучаева. Обычно преподаватели Смольного на парах садятся вместе со студентами за большой стол для того, чтобы общаться наравне с ними. Илья Докучаев пришел на первую пару, сел за отдельный стол и, по словам студентов, признался: «Дорогие ребята, я не знаю, зачем я здесь и что это за курс» — и вместо семинара начал вести лекцию.
— Видно, что он вообще был не в восторге, что он тут сидит. Мы тоже были не в восторге — никто не был. Это хороший преподаватель, который разбирается в античной культуре, но он абсолютно растерян и не понимает, как преподавать курс, который построен в формате семинара, — рассказывает студентка Кристина. Студенты пытались что-то решить, но компромисс с СПбГУ найти не удалось: вести курс остался Илья Докучаев, — и студенты относятся к нему с предубеждением, и преподаватель к ним также, — поясняет Кристина.
В декабре 2022 года студенты узнали, что Владимир Раннев, преподаватель по курсу музыки, уволился. Он — практикующий композитор, который в декабре должен был ехать в Германию готовить постановку в опере. За два месяца до отъезда он подал заявление с просьбой провести две оставшиеся пары онлайн. Ему отказали. После этого он попросил отпуск за свой счет — ему опять отказали. Он подал заявление в третий раз, где написал, что готов найти себе замену и сам заплатить преподавателю — ему отказали и в этот раз. Преподаватель написал заявление по собственному желанию: в случае двух прогулов университет имел бы право уволить его сам.
Похожая история была и с Валерием Дымшицом — одним из главных исследователей еврейской культуры в России. В марте 2022 ему нужно было ехать преподавать во Францию вести лекции на конференции. Валерий Дымшиц до начала семестра уведомил и.о. декана и написал служебную записку, чтобы ему предоставили отпуск за свой счет. Как рассказывают студенты, поездку ему не одобрили и сказали, что преподаватель СПбГУ должен преподавать в СПбГУ, а не «разъезжать» по международным конференциям. Провести онлайн три пары ему тоже не разрешили.
— Это было очень грустно: для меня было аксиомой, что хотя бы этот курс с этим преподавателем я пройду до конца, что бы ни случилось. Это был еще один удар, который показал, как все неустойчиво. СПбГУ будто бы абсолютно плевать на преподавателей: лучшая специалистка по гендерным исследованиям (Жанна Чернова — прим. The Vyshka) — не нужно, лучший специалитет по еврейским наукам — не нужно, — делится студентка Кристина.
До этого Валерий Дымшиц часто ездил на конференции и ему всегда оформляли отпуск: «Он просто не предполагал, что могут возникнуть проблемы, — рассказывает Кристина. — Это же нормальная ситуация, что преподаватель — профессионал и его куда-то приглашают, университет должен радоваться, что у него такие хорошие преподаватели».
Валерий Дымшиц отвел две последние пары перед отъездом, на которых читали и обсуждали рассказ. На прощание преподаватель сказал: «Может, в следующем году увидимся, может меня снова возьмут. Не возьмут — приходите ко мне в Европейский университет».
В Смольном большинство курсов — авторские, которые создавались конкретным преподавателем под индивидуальную методику и сферу научных интересов. Из-за этого выходит, что никакой другой преподаватель с большой вероятностью чужой авторский курс вести не сможет, и поэтому каждое увольнение преподавателей воспринимается наиболее болезненно — из Смольного исчезает не только специалист, но и его авторская дисциплина.
Студентка первого курса Кристина рассказывает, что взяла курс «Антропология смеха» — это был авторский курс преподавателя, который ушел, и курс передали другому антропологу из Смольного. Как поясняет Кристина, это очень хороший профессионал, но курс «не его». Он на первом же занятии сказал: «Я видоизменил этот курс, потому что я — специалист не в этой области».
Денис Ахапкин — один из тех преподавателей, кто создавал этот факультет и работает в Смольном почти 20 лет. Он ведет дисциплины по филологии, и одни из обязательных и самых важных курсов Смольного — «Мышление и письмо» и «Введение в гуманитарные науки». Как рассказывает преподавательница Ольга Давыдова, эти курсы помогают отказаться от шаблонности: в особенности, от штампов ЕГЭ, на них учат критически мыслить, связно излагать свои идеи и аргументировать.
Как рассказывает Кристина, Дениса Ахапкина не уволили официально — «он просто открыл расписание на будущий год и понял, что все его курсы убрали». Недавно он читал свою последнюю лекцию в Смольном — несогласованную — и шутил много, рассказывал про Бродского, а в конце сказал: «Все будет нормально, ребята: и у вас, и у меня. История циклична: быть может, мы доживем до того момента, когда в Смольный вернутся строить либеральное образование. Будем держаться на связи, подписывайтесь на мой телеграм-канал».
Студенты считают, самое страшное — это то, что увольняют именно тех преподавателей, которые эмоционально сильно привязаны к факультету, создавали его и много лет на нем проработали.
— Моя неприязнь к СПбГУ усиливается, когда я понимаю, что мое образование зависит от абсолютно равнодушных людей, которые больше заботятся не об образовании, а о «морально-нравственном облике». Я знаю, что в СПбГУ замечательные студенты и преподаватели, но то, что мы не успели отсоединиться от СПбГУ — это большая ошибка, — делится студентка Кристина.
«Смольного больше не будет, судьбы у него не осталось»: как программу «реорганизовали»
— И в итоге набор 2022 года оказался последним: название другое, номер программы другой, другие дисциплины и — наконец — другая программа, — рассказывает представительница студсовета Вероника.
Официальная причина «реорганизации» — старая программа liberal arts and sciences не соответствует федеральным стандартам образования (ФГОС). По словам представителей студсовета, комиссия, которая проверяла учебный план, не предоставила никаких документов или устных объяснений, которые бы доказывали несоответствие образовательным стандартам.
В Смольном все-таки утвердили новую программу для следующих курсов: из нее исчезла выборность на первых двух годах обучения, сократилось количество преподавателей и дисциплин – в том числе, основные дисциплины на первом курсе — «Мышление и письмо» и «Введение в гуманитарные науки».
Как рассказывает представительница студсовета Вероника, раньше студенты первые два курса могли выбирать любые дисциплины из более сотни предложенных, а уже на третьем курсе появлялась выборность направлений — конкретных специализаций студентов — можно было выбрать одно из двенадцати и внутри них выбрать профильные дисциплины и любые другие на выбор. В октябре 2022 года публикуется «сырая модель» нового учебного плана: в ней вовсе отсутствовала выборность на первых двух, а на третьем курсе студент выбирает только порядок, в котором будут идти обязательные дисциплины: предложено 12 дисциплин, студент обязан пройти все 12.. К концу 2022 года представители студсовета пожаловались Кузнецову на подобную «выборность» — и уже летом 2023 года, перед началом набора на новую программу, обнаружили, что учебный план изменен: теперь можно выбрать десять дисциплин из 12.
— Появляется совершенно минимальная издевательская выборность на двух последних курсах, которая ни в какое сравнение не идет с тем, что было раньше», — рассказывает представительница студсовета Вероника.
Преподавательница Смольного Ольга Давыдова считает, что новая программа — это не модель liberal arts and sciences, так как она отказывается от главных ее особенностей: системы выборности и курсов «Мышление и письмо» и «Введение в гуманитарные науки».
— Становится непонятно, каким образом ребятам, только что пришедшим после школы, показать, как работает критическое мышление. Это можно было показать только на этих курсах — это столпы. Если их не научить сразу задавать вопросы, я не понимаю, как это все будет работать. Я не понимаю, как я могу научить студента теории кино, если он ко мне придет без навыков чтения и интерпретации текстов — фундамента, — рассказывает Ольга Давыдова.
Дарина Поликарпова, преподавательница на курсе по кино, тоже сомневается, что с новой программой и таким набором курсов можно подготовить развитого специалиста в области.
Причин, почему с программой произошла такая «реорганизация», называют довольно много: от частного конфликта до личного желания разрушить факультет.
Также есть версия, что это государственная политика в целом — убрать модель liberal arts из российского образования. Сторонники этой версии считают, что давление на все факультеты с подобной системой началось одновременно: весной 2022 Генпрокуратура обвинила факультет Liberal Arts РАНХиГС в «разрушении традиционных ценностей» — об этом сообщил РБК со ссылкой на источник. Затем программу РАНХиГС переименовали в «Многопрофильный бакалавриат». Той же весной 2022 года Прокуратура потребовала проверить факультет свободных искусств и наук в Шанинке: по ее мнению, такая образовательная модель «направлена на разрушение традиционных ценностей российского общества и искажение истории». Проверки учебного плана в Смольном также начались в мае 2022 года.
Как считает представительница студсовета Вероника, обвинение со стороны государства состоит в ценностях факультета.
— С точки зрения нашего государства должно быть так: вот сели и учимся, каждый может сам по себе что-то думать, но надо молчать, университет и студенты вне политики. У нас — общность, все эти 600 человек находятся в одном месте и все думают похожим образом о сложившийся ситуации. Государство это очень сильно пугает, — рассказывает она.
Версий о причинах происходящего есть еще много — послужить закрытию Смольного могла и конкретная причина, и набор всех вместе. Но все привело к тому, что программа Liberal arts, несмотря на долгую борьбу студентов и преподавателей, была «реорганизована».
— Очень жалко смотреть, когда было что-то хорошее, полезное и интересное, и оно не по собственной инициативе и не естественным путем умерло. Если бы оно отмерло как идея, которая себя исчерпала, — это один расклад. Но обстоятельства – несколько иные. Программы liberal arts больше не будет. Смольного больше нет, судьбы у него не осталось, — считает преподавательница факультета Евгения Глазанова.
«СПбГУ — это маленькая Российская Федерация, а SaveSmolny — это маленькая российская оппозиция»: как за Смольный перестали бороться
Комьюнити Смольного поначалу очень ярко отреагировало на закрытие факультета: запустили флешмоб в соцсетях с хештегом #SaveSmolny, собирали подписи, посылали открытое письмо Дмитрию Медведеву, писали письма уволенным преподавателям, пытались организовать встречи с администрацией СПбГУ, отправляли сотни обращений в Виртуальную приемную Университета на протяжении семестра.
Вероника поступила в Смольный в 2022 году, когда уже было известно и про «реорганизацию» и ходили слухи про новый учебный план. Ее курс стал последним, который смог застать прежний факультет свободных искусств и наук. «Я поступала, зная, что все разваливается, и мое представление о том, чем я буду заниматься, строилось на том, что я буду решать проблемы», — рассказывает она.
Вероника в начале учебного года вступила в студсовет, чтобы хоть каким-то способом прямо выйти на официальных лиц СПбГУ:
— Единственная возможность сказать фи на вещи, которые происходят — это студсовет. Всегда приятно, когда ты всех этих людей собрал — им неприятно слышать эти вопросы. Но они не могут не прийти. Значимо, что ты вынудил их прийти и что-то отвечать перед студентами, — делится она. Вероника считает, что смысл бороться был только в прошлом году — дальше, по ее словам, уже ничего нельзя изменить.
Сама инициатива «SaveSmolny» состоит из небольшой команды, в которой они часто шутят, что СПбГУ – это маленькая Российская Федерация, а SaveSmolny — это маленькая российская оппозиция, где «никто друг с другом договориться не может и, при этом, очень много пассивного восприятия», рассказывает одна из представительниц SaveSmolny. Например, на многие инициативы студенты реагируют просто реакциями, но не действиями: «Эта пассивность поражает: вроде говорят “вот ужасно, все сломали”, но при этом не то чтобы многие готовы с этим что-то делать», — делится она.
Каждый год Социологическая клиника СПбГУ проводит опросы среди студентов во всем университете.. В нем можно высказать, что не устраивает на факультете. После результатов опроса идут в ректорат. Студсовет столкнулся с тем, что студенты боятся высказать свое мнение, хотя опрос анонимный. Со слов Вероники, они боятся, что их личность могут вычислить по тому, как они переходят по ссылке. «Сложно было убедить людей, что никто этим заниматься не будет. Люди боятся — но бояться же нечего. Наверно, это страх есть из-за нынешних условий в стране: все россияне боятся – так и студенты боятся», — считает Вероника.
Весной 2023 года из Смольного отчислилось много студентов, некоторые – перевелись на другие факультеты или в другие вузы. Ушло и много преподавателей. У студентов была «коллективная депрессия» — особенно весь второй семестр, рассказывает преподавательница Евгения Глазанова: снизилась посещаемость, хотя с этим в Смольном никогда проблем не было, а студенты уже «ничего не хотели».
— Это удивительный опыт житья на опальном факультете: я застала и своими глазами видела это важное печальное событие для Смольного. Я понимаю, что я не стану дальше оставаться здесь — все преподаватели потихонечку уходят, ситуация становится все более неприятной. Благодаря такому опыту ты понимаешь, как работает образование в России в целом, как легко можно разрушить что-то важное и созидательное, что строили люди, — рассказывает студентка Смольного Кристина.
«В этот раз была другая цель — сделать так, чтобы мы все уже заткнулись навсегда»: первый набор на новую программу
Даша поступила в Смольный в сентябре 2023 года: уже тогда было известно про «реорганизацию» и остальные проблемы, про потерю выборности, исключение курсов и новое название программы. Но знали об этом далеко не все: многие первокурсники, поступая, думали, что идут на старую программу и не догадывались о проблемах Смольного или же догадывались, но не вдавались в подробности. Представительница Save Smolny подверждает: массово первокурсники подписались на канал «Save Smolny» только в сентябре и до этого, выходит, «особо не вникали» во всю ситуацию. Многие первокурсники, включая Дашу, узнали о происходящем на факультете, только когда вступили в общий чат Смольного, уже подав документы на обучение, делится сама Даша.
— Тогда у меня внутри на секунду что-то треснуло, я подумала: «Ну, нет, ничего страшного — может, это ошибка. Пройдет месяц-два, и все уляжется», — рассказывает она.
Такая ситуация произошла в том числе из-за того, что многие абитуриенты и вовсе не смогли перед поступлением найти новый учебный план на сайте: оказывается, он был выложен заранее, еще весной, но лежал в папке вместе со старым учебным планом 2022 года, а папка 2023 года отсутствовала. Некоторые абитуриенты в итоге поступили, не зная, что будут изучать — «они представляли себе одно, а получили другое», по словам Вероники. Как она рассказывает, Никита Кузнецов на это сказал: «Ничего не знаю, все было опубликовано, просто надо было нормально искать, так и передайте первокурсникам».
Даша делится, что из-за сложного периода ЕГЭ не было «ни сил, ни мыслей в сторону проблем факультета», а единственная главная задача была — пережить этот период и поступить. Кроме того, как она рассказывает, было довольно легко поддаться романтизации: атмосфера университета, именитые преподаватели, дворец Бобринских, в котором предстояло учиться. Из-за этого, как считает Даша, многие не анализировали происходящее на факультете.
— Но когда мы столкнулись с реалиями, произошло большое разочарование. Никто ведь тебе в приемной комиссии не скажет, что факультет разваливается: что убрали очень много дисциплин, преподаватели не знают, что преподавать и все студенты столкнутся с большими трудностями. Они говорят: «Добро пожаловать в СПбГУ. Перед Вами большие перспективы и блестящее исследовательское будущее», — рассказывает студентка.
Даша рассказывает, что в первый день в Смольном, несмотря ни на что, на душе была радость: «Я только пережила ЕГЭ, сейчас в саду в Смольном и впереди — чистый лист». Она делится, что уже были тревожные мысли и предчувствие, что будет тяжело. На одной из первых пар сразу объявили: «У нас полтора часа — за это время один за другим должны выступать докладчики».
— Мы, буквально только после школьной скамьи, должны делать доклады: какие мы делали в пятом классе по окружающему миру, такие и сейчас. Я взяла тему, которой никогда не интересовалась, я поняла, что это не будет показателем моих знаний, всем плевать, знаю я что-то по ней или нет, — делится она. Один из первокурсников по этому поводу замечает, что из-за подобного формата на большинстве семинаров не поступает никакой эксклюзивной информации от преподавателя и в целом некоторые пары напоминают «худшие времена школьной эпохи».
Даша делится, что в Смольном присутствует постоянная неуверенность в завтрашнем дне, приходится постоянно задаваться вопросом: изменится что-то или нет?
— Когда прошла стадия романтизации, в сентябре стало очень тяжело: началась стадия драматизации, — делится Даша.
Ведут дисциплины на первом курсе Смольного теперь сотрудники СПбГУ. Первокурсница Аделина делится, что многие преподаватели, приходящие из СПбГУ говорят, что программа построена «очень странно»: по каждому предмету всего лишь две лекции, а остальные часы — семинары, и преподаватели сами должны придумывать, что конкретно рассказывать.
Аделина делится, что все же преподавателей из СПбГУ сложно воспринимать как постоянных в Смольном, несмотря на то, что многие из них говорили, что преподавание в Смольном — это очень интересный опыт. «Мы для них — просто быстрый промежуточный этап. Ты на подсознательном уровне понимаешь про них: они приходят — и уходят на две недели, они не задерживаются в Смольном», — делится Аделина.
В отличие от старших курсов, у первого отсутствует один из базовых механизмов преподавания, который повсеместно был на парах в Смольном раньше. Интерактивность, которая была распространена у многих преподавателей и в целом в системе свободных искусств и наук стала редким исключением: многие объясняют это тем, что преподаватели не хотят тратить и так маленькое количество учебных часов на что-то еще, кроме изучения материала, и тем, что преподаватели СПбГУ в целом «не склонны к творческому подходу», считает Аделина.
В октябре была первая встреча студсовета Смольного с администрацией СПбГУ — уже не по поводу сохранения факультета, а более частным вопросам: от анонимных вопросов первокурсников про домашние задания до проблем с записью на курсы. Конфликт, как рассказывает Вероника, был практически по каждой — даже самой тривиальной — теме. Был вопрос о том, почему преподаватель по основам российской государственности задает домашние задания слишком поздно— по этому поводу был «конфликт на 25 минут».
— Нам сказали, что когда студсовет задает такие вопросы, он встает на сторону людей, которые просто ненавидят курс «Основы российской государственности» и действуют не в соответствии с указами Президента — Кузнецов постоянно добавляет об этом в конце: «Вот вы прочитайте указы Президента — вы в соответствии с ними должны действовать».
Мы каждый раз сидим и думаем: мы к вам с домашками, а вы к нам — с указами Президента, — рассказывает представительница студсовета Вероника.
Также был задан вопрос, почему не могут найти постоянного декана факультета, а не и.о — эту должность сейчас занимает Андрей Аствацатуров. Исполняющего обязанности выбирать не нужно — он назначается ректором напрямую, а для того, чтобы назначить декана, за кандидата должен проголосовать ученый совет Смольного. Сначала Никита Кузнецов назвал этот вопрос «хамским», затем — стал читать его «с разными выражениями» как бы передразнивая.
— И вместо того, чтобы на него ответить или сказать: «Это не в ваших компетенциях задавать такие вопросы», — заведующий кафедрой, доктор наук сидит и три минуты передразнивает вопрос реального студента, — делится Вероника.
И все закончилось тем, что студсовету сказали, что они сами пытаются шантажировать анонимными вопросами — ведь это могли написать люди, которые «не любят нынешний факультет и учебный план». По словам Вероники, раньше в администрации СПбГУ студенты сталкивались с обычным «бюрократическим хамством»: студенты выходили из ректората и со слезами записывали голосовые студсовету. Но студсовет к такому давно привык и выдерживал подобное давление.
— В этот раз было впервые, когда после такой встречи хотелось заплакать: никогда раньше такого не было, чтобы вся администрация настаивала на том, что студсовет делает всем жизнь хуже. Как будто бы раньше они хотели сделать так, чтобы человек просто к ним не пришел никогда, в этот раз была другая цель — сделать так, чтобы мы все уже заткнулись навсегда, чтобы все, кто остался на факультете, не считали, что они находятся в выигрышном положении и могут учиться и думать как раньше, — делится Вероника.
Однако Вероника рассказывает, что в любом случае продолжит ходить на эти встречи, пока не отчислится в конце этого года.
— Им кажется, что мы всегда приходим к ним с идеологической повесткой — поэтому они нам так и отвечают. А мы теперь к ним приходим с повесткой «давайте хотя бы домашки заранее задавать будут». Они свято верят в то, что мы идеологизированы. В соответствии с худшими западными стереотипами, — делится Вероника.
После периода драматизации в сентябре Даша начала «перестраиваться»: «Я поняла, что нахожусь не в пустом университете, что все еще есть люди, которые преподают и горят этим делом: пока они есть — есть и смысл приходить в Смольный». Выходом стало «вольничество» — распространенная практика в Смольном, когда студенты могут приходить «вольниками» на любые дисциплины, которые преподаются в Смольном. Даша рассказывает, что пары, на которые она ходит вольником, — единственное место, откуда она сейчас получает знания.
Она признается, что «вольничество» для нее — это возможность заниматься по старой программе Смольного, которую она ожидала изначально. Она делает основные задания своих официальных дисциплин первого курса, чтобы просто получить оценку, и «бежит на курс, который ее интересует».
— Я знаю, как все было раньше, и пытаюсь создать иллюзию, что все так и есть.
Для этих дисциплин Даша иногда пропускает свои официальные пары, делает объемные задания, учит билеты к экзамену — чтобы быть на одном уровне с ребятами, которые официально учатся на том или ином курсе. Как она считает, это помогает создать «правдоподобную иллюзию ответственности».
— Сейчас я хожу и экспериментирую: если мне не понравится — я могу тихонечко уйти: никто ведь меня не знал и после этого знать не будет. Я просто вот так хожу и пытаюсь найти свою гавань, — рассказывает она.
Даше нравится, что на этих курсах сохраняется форма диалога, и преподаватели всегда спрашивают мнения студентов. Кроме того, эти курсы так или иначе «направляют» — дают много дополнительной информации для изучения. Благодаря этому, как рассказывает Даша, для учебы всегда есть мотивация.
Несмотря на проблемы Смольного, Даша пока уверена, что бежать из него сейчас — бессмысленно, но ситуация может измениться, когда придется выбирать направление на третьем курсе. Сейчас пока есть шанс ходить вольником на дисциплины старших курсов и набираться нужных знаний там, считает Даша. У многих первокурсников есть похожий страх, как рассказывает она: в Смольном есть проблемы, но с ними можно кое-как справиться, а за Смольным сейчас — неизвестность.
— А что, если я все поменяю и там будет хуже, а назад уже не смогу вернуться. Я буду проезжать мимо Смольного и думать: «Там сад, там преподаватели, там либеральные настроения витают». В отличие от других факультетов СПбГУ Смольный помнит свою свободу и либеральность: на бумагах этого нет — но по сути все еще есть. Даже у нашего курса все равно есть что-то свободное — старшекурсники окружают нас и пропитывают этими идеями, — рассказывает Даша.
Автор: Мария Ковальковская
Редактор: Лола Романова
Фотографии: Ганенко Степан @1ganenko, Тенишева Катерина @tenishell, Анастасия Клепинина
*Роскомнадзор обязывает называть события на территории Украины «специальной военной операцией»
В материале упоминаются организация Бард колледж и телеканал «Дождь». Они признаны в России нежелательными организациями. Также используются ссылки на публикации издания «Бумага» и упоминается их название. Оно признано иностранным агентом.
